Укрытие для реактора. Руководители атомной отрасли россии А как боролись с ручным трудом

Вы здесь: Кредитование

13 марта 1963 г. Министерство среднего машиностроения СССР было преобразовано в Государственный производственный комитет по среднему машиностроению, 2 марта 1965 г. – вновь в Минсредмаш. Постановлением Совета Министров СССР от 27 июня 1989 г. он был объединен с Министерством атомной энергетики СССР в единое Министерство атомной энергетики и промышленности СССР.

Первоначально в Министерстве действовал отдел режима и секретности. Постановлением СМ СССР № 504 от 2 июля 1955 г. он был переименован в Управление режима и охраны. В начале 1966 г. в ходе общей реорганизации системы режимных органов оно было переименовано во 2-е Управление, режимные отделы на предприятиях Минсредмаша также получили номер 2 (в отличие от большинства других ведомств, где режимные подразделения имели номер 1). В 1976 г. 2-е Управление было преобразовано в Главное управление.

Начальники:
(с 1970-х гг. начальник 2-го Управления – Главного управления являлся по должности заместителем министра)
1. ПОЛЯКОВ В.П. (1954 – 1958 г.)
2. БОРОВКОВ Кирилл Васильевич (апрель 1958 – 21 февраля 1972 г.), генерал-майор;
3. ЛЮТОВ Николай Иванович (1972 – 1989 г.), полковник, с 1975 г. – генерал-майор;


К.В.Боровков	Н.И.Лютов

Заместители начальника:
БОРОВКОВ Кирилл Васильевич (1955 – 1958 г.)
ДОРОГОВ Г.И. (на 1963 г.)
ИВАНОВ Александр Минович (февраль 1965 – май 1967 г.), генерал-майор;
ГАВРИЛОВ А.П.
ЖМУЛЕВ Степан Филиппович (1966 – 14 мая 1974 г.), полковник;

Структура:
(1970-е – 1980-е гг.)

Специальное техническое управление
1-й отдел (секретное делопроизводство)
2-й отдел (охрана объектов и внутриобъектовый режим)
3-й отдел (шифровальный)
4-й отдел (Гражданская оборона)
5-й отдел (аналититческий)
6-й отдел
7-й отдел (архивный)
8-й отдел (иностранный)
9-й отдел (ПДИТСР)

Предприятия:

НИИ-9 – ВНИИ неорганических материалов
НИИ-10
Комбинат №813 – Уральский электрохимический комбинат
Комбинат №814 – комбинат «Электрохимприбор»
Комбинат №815
Комбинат №817 – комбинат «Маяк»
Комбинат №820 – Ангарский электролизный химический комбинат

Численность:

1955 г.
1963 г.

Учебные заведения:

В 1971 г. в составе Центрального института повышения квалификации (ЦИПК) МСМ в г.Обнинск Калужской обл. была создана спецкафедра , занимавшаяся подготовкой и повышением квалификации сотрудников режимных органов, служб безопасности, аналитических подразделений КГБ и штабов Гражданской обороны как на предприятиях собственно Минсредмаша, так и остальных министерств и ведомств оборонно-промышленного комплекса.

КОНСТАНТИН НАЗАРОВИЧ МЕЩЕРЯКОВ

Родился в с. Кочетовка Мичуринского уезда Тамбовской губернии. С 1923 по 1928 г. работал в г. Козлове Тамбовской области; с 1929 по 1931 г. - на советской работе в Центрально-Черноземной области, а с 1932 по 1938 г. - в Воронеже в системе Наркомата тяжелой промышленности. В 1940 г. закончил институт и стал работать инженером-механиком. До 1942 г. работал на заводах им. Коминтерна и "Электросигнал", на котором был директором; с 1942 по 1946 г. - на заводе № 590 сначала директором и одновременно заместителем наркома электропромышленности (НКЭП), а затем в Москве начальником 2 ГУ НКЭП; с 1946 по 1953 г. был начальником 1 ГУ и заместителем министра электротехнической промышленности; с 1953 по 1957 г. работал в Министерстве электротехнической промышленности (член Коллегии, начальник главка). В 1957 г. был переведен в ГКИАЭ, где его назначили членом Коллегии и начальником специального управления. В последние годы работал руководителем 18 Управления Минсредмаша.

Для работы в аппарате штаба отрасли были приглашены с комбината № 817 Ю.С.Фролов, участник пуска первого радиохимического завода - начальник дозиметрической службы и Е.Е.Кулиш - руководитель лаборатории изотопов первого промышленного реактора. Они руководили работами по производству и использованию радиоактивных изотопов как у нас в стране, так и за рубежом.

Объемы работ по использованию радиоактивных изотопов в стране в этот период намечались огромные. Так, в постановлении от 24 декабря 1963 г. № 1236-458 были утверждены планы выпуска радиоактив-

ПЁТР СТЕПАНОВИЧ САВИЦКИЙ

Родился в 1907 г. в д. Ольсевичи Новогрудокского уезда Минской губернии. В 1934 г. окончил химический факультет МГУ. До 1936 г. работал в заводской лаборатории в Москве, сначала на заводе № 37 Наркомата танковой промышленности, а затем заместителем начальника цеха завода № 500 Наркомата авиационной промышленности. С 1943 по 1946 г. - начальник Центральной заводской лаборатории (ЦЗЛ) завода № 37 Наркомата транспортного машиностроения.

В системе атомной промышленности П.С.Савицкий работал с 1946 г. До 1954 г. - в ПГУ начальником отдела. В 1954 г. его избрали секретарем парткома вновь созданного Министерства среднего машиностроения СССР. С 1956 по 1960 г. - начальник Управления изотопов в ГУИАЭ. После создания ГКИАЭ он член Коллегии и начальник Управления изотопов. С ноября 1965 г. переведен в Минсредмаш для работы в 15 ГУ руководителем 9 Управления.

Ных изотопов и изделий из них по 50 наименованиям. В табл. 9 приведены лишь 10 наименований изотопов, но и они достаточно полно характеризуют масштаб работ.

Источники излучений и стабильные изотопы изготавливались как на промышленных предприятиях, так и в ряде научных центров. Нужно было обеспечить не только контроль за их использованием, но и утилизацию - захоронение отработавших радиоактивных источников. В это время практически во всех странах народной демократии под руководством Центрального аппарата Минсредмаша и ГКИАЭ развертывались работы, связанные с использованием ядерной энергии. Рабо-

ЮРИЙ СЕРГЕЕВИЧ ФРОЛОВ

Родился в г. Вольске Саратовской губернии. С 1938 по 1941 г. учился в МГУ, затем работал на строительстве оборонительных рубежей Москвы, а с 1943 по 1945 г. служил в Советской Армии. С 1946 по 1948 г. учился в МГУ. С августа 1948 г. работал в Радиационной лаборатории АМН СССР инженером-механиком.

С конца 1948 г. был переведен в Челябинск-40 на Плутониевый комбинат, где в пусковой период до 1950 г. работал начальником дозиметрической службы радиохимического завода. Затем работал помощником главного инженера комбината № 817 и старшим научным сотрудником в ЦЗЛ. В 1955 г. его перевели начальником отдела изотопов в ГУХО Минсредмаша. С передачей этого отдела в ГКИАЭ он стал начальником отдела, а с 12 апреля 1956 г. - главным инженером Управления изотопов. В феврале 1958 г. был освобожден от работы в ГКИАЭ и с 1959 г. работал во ВНИИРТе.

Та штаба отрасли по разработке проектной документации и своевременному контролю за ее передачей отечественным и зарубежным потребителям по строящимся АЭС, исследовательским реакторам и специальным лабораториям, по изготовлению и передаче радиоактивных изотопов, делящихся и других специальных материалов была напряженной. Командировки с выездом на предприятия и участием там в пуске оборудования были повседневной работой многих начальников управлений, отделов и других работников.

Так, из распоряжения заместителя председателя Совета Министров СССР Ф.Р.Козлова от 26 февраля 1960 г. следует, что "...Главное управление по использованию атомной энергии при Совете Министров СССР должно обеспечить изготовление, а Министерство внешней торговли по-

ЕВГЕНИЙ ЕМЕЛЬЯНОВИЧ КУЛИШ

Родился в Ростове-на-Дону. В 1947 г. окончил МГУ. В начале войны работал в Ленинградском институте инженеров связи и в 1942 г. в Ленинградской военно-медицинской академии. После эвакуации из Ленинграда с 1942 по 1946 г. учился в Азербайджанском государственном университете, а затем был переведен в Москву, где и закончил МГУ, работал по совместительству в НИФИ МГУ инженером.

В 1947 г. Е.Е.Кулиша направили на работу в Челябинск-40 на первый промышленный реактор и назначили начальником изотопной лаборатории. Под руководством И.В.Курчатова Е.Е.Кулиш проводил научно-исследовательские работы по получению целого ряда изотопов, и в первую очередь 210 Ро, 14 С и др. Евгений Емельянович - активный участник изучения спектра нейтронов в реакторе и измерения их сечений взаимодействия с различными материалами. В 1956 г. Е.Е.Кулиш был переведен в отдел изотопов, где он работал до 1960 г., отвечая за производство, распределение и контроль за использованием изотопов. С 1960 по 1966 г. он работал сначала заместителем, а затем начальником отдела изотопов. В 1966 г. его назначили заместителем главного инженера и начальником отдела радиохимии и изотопов в 9 Управлении 15 ГУ Минсредмаша. С 1977 г. Е.Е.Кулиш - заместитель начальника 17 ГУ, с 1983 г. - главный метролог Минсредмаша. В 1987 г. по личной просьбе был освобожден от работы и ушел на пенсию.

Ставку в 1960 г. в КНР, ГДР, ЧССР, ПНР, ВНР, Румынию, НРБ, Демократическую Республику Вьетнам в счет торговых соглашений с указанными странами специальных материалов согласно приложению".

Таблица 9

Плановые задания на 1964-1965 гг. по выпуску изотопной продукции, поставляемой через Всесоюзное объединение "Изотоп"

Наименование

Изготовитель

Источники у-излучения из 60 Со, кг.экв.Ra

Источники р-излучения для градуировки дозиметрической аппаратуры, тыс.

Источники а-излучения для градуировки дозиметрической аппаратуры, тыс.

Плутоний-бериллиевые источники, шт./Ки

Циклотронные изотопы - всего 13 позиций, млн. Ки

В том числе:

Бериллий-7

Натрий-22

Золото-195

Источники излучения (образцовые и рабочие излучатели) и изделия с изотопами медицинского назначения, тыс.

20 22 Препарационная лаборатория (Институт биофизики)

Гелий-3 (очистка и фасовка), л

1000 1500 Государственный институт прикладной химии Государственного комитета химической и нефтяной промышленности

Среди материалов, интересовавших исследователей зарубежных стран в те годы, в распоряжении перечислены:

239 Pu в виде металлического слитка 25 г

235 U 90%-го обогащения 113 г

235 U 20%-го обогащения 220 г

235 U 2%-го обогащения 215 г

Уран природного обогащения в виде металла и соединений....5,9 т

Торий и его соединения 205 кг

Цирконий металлический и в виде соединений 2600 кг

Бериллий в виде оксида 720 кг

Литий естественный металлический 1252 кг

Кальций металлический 6 т

Графит и графитовые изделия 25 т

Дейтерий в виде газа 2 кг

Тритий 602 Ки

Сотрудники Центрального аппарата комитета и его председатель В.С.Емельянов прилагали в то время много усилий для расширения связей между институтами ГКИАЭ и организациями стран народной демократии.

По-видимому, в самый напряженный период работы Государственного комитета В.С.Емельянов был отстранен от обязанностей председателя и переведен заместителем руководителя ГКИАЭ. Председателем комитета 14 февраля 1962 г. был назначен А.М.Петросьянц, работавший до этого (с 1955 г.) заместителем министра среднего машиностроения и имевший большой опыт хозяйственной деятельности.

Штабы Государственного комитета Совета Министров СССР по использованию атомной энергии и Минсредмаша вместе с научно-техническими советами направляли многогранную работу своих предприятий и институтов, регулярно рассматривая ход решения сложных инженерно-технических вопросов на НТС и его секциях (табл. 10). С 1960 г. НТС руководил директор ИАЭ им. И.В.Курчатова акад. А. П. Александров.

В 1960 г. целым рядом постановлений правительства, подготовленных штабом отрасли, были определены задачи по использованию атомной энергии и обеспечению радиационной безопасности на длительную перспективу.

Кратко остановимся лишь на отдельных решениях этих постановлений, указывающих на большую организационную работу, проводимую в стране ГКИАЭ. В постановлении по усилению радиационной безопасности при работе с радиоактивными изотопами и источниками излучений и захоронению радиоактивных отходов от 2 февраля 1960 г. № 120-43 в п.З было записано: "Установить, что методическое руководство и разработка мероприятий, связанных с охраной внешней среды от радиоактивных загрязнений и радиационной опасности населения, осуществляются Ленинградским институтом радиационной гигиены Минздрава РСФСР".

Для захоронения радиоактивных отходов использованных источников излучений и продуктов дезактивации в 1960-1961 гг. в 34 городах должны были построить пункты захоронения. В том числе:

Таблица 10

Работа научно-технических советов Минсредмаша и ГКИАЭ в 1961-1965 гг.

Количество проведенных НТС

Количество рассмотренных вопросов

Минсредмаш ГКИАЭ Минсредмаш ГКИАЭ

1961 8 13 9 18

1962 10 13 10 17

1963 6 12 6 13

1964 8 12 9 15

1965 6 9 6 14

РСФСР ~ в 23 городах;

Украина - в 5 городах;

Казахстан - в 4 городах;

Грузия - в 2 городах (Тбилиси и Сухуми).

8 сентября 1960 г. в постановлении Совета Министров СССР "О мерах по дальнейшему улучшению радиационной помощи населению" предусматривалось ГКИАЭ:

Разработать в 1961 г. по Техническому заданию Минздрава СССР ядерный реактор для медицинских целей, а в 1962 г. терапевтический линейный ускоритель с регулируемой энергией до 80 МэВ;

Разработать и передать Ленинградскому совнархозу в первом полугодии 1961 г. техническую документацию на линейный ускоритель электронов с энергией 5 МэВ;

Организовать начиная с 1962 г. выпуск для терапевтических аппаратов источников 60 Со удельной активностью >60 Ки на 1 г в количествах, обеспечивающих потребности здравоохранения;

Обеспечить начиная с 1961 г. выпуск для терапевтических γ-аппара- тов источников радиоактивного цезия.

Таким образом, уже в те годы ионизирующее излучение широко использовалось для лечения больных*. Распоряжением Совета Министров СССР от 5 апреля 1963 г. организация работ в стране по контролю за загрязнением окружающей среды была поручена Главному управлению гидрометеорологической службы при Совете Министров СССР и выполнялась силами Института прикладной геофизики (организации, не зависящей от Минсредмаша и ГКИАЭ). Этой организации поручалось:

Выполнить научно-исследовательские работы по созданию методов прогнозирования радиоактивных выпадений продуктов ядерных взрывов, а также по изучению процессов распространения и миграции их во внешней среде по программе, утвержденной ГКИАЭ СССР;

Организовать научно-методические работы по внешней дозиметрии атомных предприятий и объектов, а также специальные геофизические работы по программам, согласованным с ГКИАЭ и Государственным производственным комитетом по среднему машиностроению, который способствовал интенсивному развитию опытной базы в подчиненных организациях и в НИИ и КБ.

Для развития физики высоких энергий в соответствии с постановлением ЦК КПСС и Совета Министров от 17 августа 1961 г. усилиями больших коллективов в ИТЭФе в 1963 г. был пущен ускоритель протонов с энергией 7 млрд. эВ. Интенсивность пучка (1-2)∙10 10 протон/имп. с частотой 1 цикл в минуту. Ускоритель являлся прототипом ускорителя, сооружаемого в Серпухове с энергией 50-70 ГэВ, который тоже создавался в основном под научным руководством ИТЭФа.

Такие ускорители создавались большими коллективами многих НИИ, КБ и заводов различных отраслей промышленности. В них использованы достижения электротехники, машиностроения, вакуумной техники, электроники и радиотехники, атомной и ядерной физики.

Усилиями коллективов Минсредмаша, ГКИАЭ с участием целого ряда предприятий других отраслей и ведомств, работа которых координировалась штабом атомной промышленности, к концу 60-х гг. в СССР эксплуатировались 4 АЭС с водо-водяными и уран-графитовыми реакторами мощностью от 5 МВт (Обнинская, с 1954 г.) до 100 МВт (Сибирская, с 1958 г.). По два блока работали на Нововоронежской и Белоярской АЭС .

Шесть уникальных экспериментальных реакторов были построены в Челябинске-40, Мелекессе, Москве и Киеве (табл. 11). Работы на них в основном проводились по планам, разрабатываемым в ГКИАЭ.

Решением ЦК КПСС и Совета Министров в июле 1962 г. в Институте атомной энергии им. И.В.Курчатова был создан филиал - Государственная испытательная станция (ГИС), расположенная под Ленинградом у пос. Сосновый Бор.

В решении многих вопросов проектирования наземных стендов - реакторов для судовых энергетических установок активно участвовали А.М.Петросьянц, Н.М.Синев, Н.А.Николаев, Б.П.Папковский, а также академики А.П.Александров и Н.А.Доллежаль .

В 1966 г. ГИС - будущий научно-исследовательский технологический институт превратилась в действующий научно-исследовательский ядерный комплекс.

ЛЮДМИЛА ГРИГОРЬЕВНА ЗОЛИНОВА

Родилась в 1918 г. в Симбирске в семье телеграфиста. В 1933 г. переехала в Москву и поступила ученицей в ФЗУ при заводе "Динамо". После окончания ФЗУ была направлена в качестве электромонтера на строительство первой очереди метрополитена. В 1937 г., окончив рабфак, а затем Московский энергетический институт им. В.М.Молотова, поступила на работу в НИИ-10 Министерства судостроительной промышленности в качестве инженера.

В 1954-1957 гг. - работала старшим инженером, заместителем начальника отдела в Главспецуправлении Министерства электропромышленности. С 1959 г. Л.Г.Золиновой было поручено курировать один из ведущих объектов управления - Особое конструкторское бюро (ОКБ), которое в 1960 г. было преобразовано в НИИЭФА.

Имея большой производственный и организационный опыт работы, Л.Г.Золинова непосредственно участвовала в координации и составлении перспективных планов НИОКР по изготовлению институтом электрофизического оборудования для создания ускорительных комплексов - от циклотронов и высоковольтных ускорителей до крупнейших установок мирового уровня (линейные ускорители электронов на 400 МэВ и 2 ГэВ в ХФТИ, синхроциклотрон на энергию 1 ГэВ в Гатчине, циклотрон многозарядных ионов У-300 в ОИЯИ, г. Дубна, протонный синхротрон на энергию 76 ГэВ в ИФВЭ, г. Серпухов).

Участвуя в международных и внутрисоюзных конференциях, Л.Г.Золинова активно пропагандировала и внедряла новейшие разработки ускорительной техники института для прикладного применения в народном хозяйстве страны, а также заключала контракты на поставку их за границу.

Линейные ускорители электронов ЛУЭ-5 и ЛУЭРГОМ для лучевой терапии установлены во многих медицинских учреждениях. Создание ускорителей ЛУЭВ-5-500Д и ЛУЭ-15-1500Д позволило широко внедрить в нашей стране радиационный контроль качества сварки и литья ответственных изделий атомного энергомашиностроения и судостроения (Ижорский з-д, г. Колпино), ускорители типа "Электрон-1" для радиационно- химических технологий (г. Северодвинск), нейтронные генераторы типа НГ-150 (поток нейтронов 10 12 с-1) для активационного анализа и радиационного материаловедения. К настоящему времени их изготовлено более 100, в том числе 6 для исследовательских центров предприятий Ливии, Германии, Болгарии и Кубы.

Л.Г.Золинова являлась членом рабочей группы по выполнению Соглашения между правительствами СССР и ГДР о сотрудничестве в создании технологических процессов и оборудования для радиационно-химического модифицирования текстильных материалов.

Она принимала активное участие в создании в институте конструкторских, технологических подразделений и строительстве объектов социальной сферы. Большое внимание уделяла формированию научно-технического потенциала института.

На многих заводах России, стран ближнего и дальнего зарубежья (Финляндия, Венгрия, Польша, Германия и др.) установлены ускорители, разработанные в НИИЭФА при активном участии Л.Г.Золиновой.

Л.Г.Золинова - лауреат Государственной премии за внедрение ускорителей в народное хозяйство.

К середине 60-х гг. основными подразделениями ГКИАЭ руководили:

И.Д.Морохов - первый заместитель председателя; Н.М.Синев - заместитель председателя.

Начальники управлений:

A.П.Барченков - ядерными энергетическими установками; Ю.И. Данилов - опытными конструкциями и установками для космоса; Н.А.Николаев - транспортными энергетическими установками для ВМФ; К.Н. Мещеряков - ускорителями и термоядерными установками; B.С.Кандарицкий - научно-технической информацией и выставками.

Руководителем канцелярии и секретариата комитета был А.А.Чернов, начальником хозяйственного отдела - К.Г.Субботин, начальником отдела 2 - М.Ф.Швырков, начальником отдела приборостроения - Н.М.Китаев, а начальником отдела радиационной и общей техники безопасно-

Таблица 11

Основные параметры реакторов для наработки изотопов и проведения научных исследований

Тип реактора

Принадлежность Год пуска

Мощность, МВт

Максимальная плотность потока нейтронов, 10 14 см-2∙с-1

Тепловых

Быстрых

Тяжеловодный ИТЭФ

Уран-графитовый (АИ)

Комбинат №817 (Челябинск-40)

1952 80,0 0,45 -

Баковый (ВВР-М) ИАИ АН СССР

Корпусной (СМ-2) НИИАР

1961 50,0 50,0 5,0

Канальный (MP) Институт атомной энергии им. И.В.Курчатова

1963 20,0 5,3 3,0

Канальный ("Мир") НИИАР

1966 100,0 5,0 4,5

Сти - С.П.Потапов. Начальник НТУ Б.С.Поздняков одновременно работал ученым секретарем НТС комитета и Минсредмаша.

К этому времени в состав ГКИАЭ был передан целый ряд конструкторских организаций. Так, постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 11 ноября 1963 г. было поручено:

"Передать Государственному комитету по использованию атомной энергии вместе с опытными и экспериментальными базами, работающими в области атомной энергии, следующие предприятия:

ОКБ Горьковского машиностроительного завода Волго-Вятского совнархоза; ОКБ "Гидропресс" Подольского машиностроительного завода им. С.Орджоникидзе Московского совнархоза; ОКБ № 39 Металлического завода им. XXII съезда КПСС Ленинградского совнархоза; ОКБ № 4 при Станкоинструментальном заводе им. Свердлова Ленинградского совнархоза; ОКБ Кировского завода Ленинградского совнархоза; Головное специальное конструкторско-технологическое бюро защитной техники Рижского опытного завода "Латэнерго" с опытным производством".

Работники аппарата ГКИАЭ, обеспечивая контроль за выполнением работ по развитию ядерной энергетики в стране, иногда подготавли-

Вали и специальные постановления, указывали на серьезные недоработки, имевшие место в других ведомствах. Так, в постановлении ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 28 октября 1963 г. отмечалось неудовлетворительное проведение НИОКР по созданию реактора БН-250 в таких организациях, как:

Горьковский машиностроительный завод № 92: не построен стендовый корпус для испытания уникальных насосов с металлическим натрием, так как ГСИ-2 Государственного комитета по судостроению не выдал чертежи; институт Госстроя СССР "Проектстальконструкция" не провел необходимые работы по корпусу реактора БН-250; ЦНИИТмаш Государственного комитета тяжелого энергетического машиностроения и Южно-Трубный завод Украины не обеспечили отработку технологии и изготовление опытной партии труб первого и второго контуров реактора.

Указанным постановлением были даны поручения многим соисполнителям - изготовителям приборов, оборудования, материалов активной зоны обеспечить своевременный пуск реактора БН-250.

Следует напомнить, что многие работы были под совместным контролем не только штаба ГКИАЭ, но и аппарата Минсредмаша и созданного позднее на его базе Государственного производственного комитета. Это не только исследования по созданию активных зон ядерных реакторов, но и целый ряд исследований по новым реакторам, которые позволяют более эффективно использовать уран как для наработки оружейного плутония, так и для получения электроэнергии. Институт теоретической и экспериментальной физики - директор академик А.И.Алиха- нов (ГКИАЭ)* - и институт Минсредмаша - НИИ-9 - директор академик А.А.Бочвар - совместно работали над гомогенным ядерным реактором. По мнению разработчиков, имея при реакторе радиохимическую установку, а в активной зоне гомогенную смесь - раствор солей урана - можно было без дорогостоящего изготовления урановых блочков и твэ- лов получать высококачественный оружейный плутоний.

Научный руководитель работ А.И.Алиханов вместе со своими сотрудниками Б.В.Эршлером, Р.Л.Сердюком, Л.Я.Суворовым, С.Г.Морозовым, В.М.Бяковым тогда писали*2: "Гомогенные реакторы при технологии ИТЭФ ~ НИИ-9 способны быстро (без задержки) производить плутоний гораздо более высокой кондиции, чем гетерогенные, и по крайней мере на 60-100 тыс. дол. дешевле на каждый 1 кг, так как не нужно изготовлять блочки; перевозить их к радиохимическому заводу; растворять и выделять из них уран и плутоний".

* Передан в состав комитета из АН СССР в 1965 г.

*2 Справка к письму в ЦК КПСС от 3 июля 1963 г. № ГК-2161/6 "О строительстве гомогенного кипящего реактора ГР-2", подписанному А.М.Петросьянцем, Е.П.Славским, А.П.Александровым и А.И.Алихановым.

Как отмечал А.И.Алиханов, после выделения урана на радиохимическом заводе нужно его тщательно очищать от продуктов деления, а для изготовления из него блочков и повторного использования в реакторе проводить дообогащение 235 U. Эти расходы ложатся на себестоимость плутония (табл. 12). Количество оружейного плутония, нарабатываемого в уране, как известно, невелико из-за опасности накопления примеси 240 Pu.

Таблица 12

Стоимость 1 кг плутония в гетерогенных реакторах с тяжеловодным замедлителем по топливному циклу

Накопление плутония в уране, кг/т

Стоимость 1 кг плутония по топливному циклу, тыс. дол.

С дообогащением Без обогащения

1,00 5,2 55 58

0,70 3,2 72 83

0,50 2,8 110 118

0,05 0,2 1100 1180

По мнению А.И.Алиханова, "решающим преимуществом гомогенного реактора является то, что стоимость топливного цикла составит ~23 тыс. дол. за 1 кг плутония, содержащего 0,2% 240 Ри. Расход 235 U при производстве плутония в гомогенном реакторе - 1,25 кг, а в гетерогенном - выше 1,67 кг". А.И.Алиханов писал:

"...при достаточной инженерной разработке гомогенных реакторов может быть имело бы смысл рассмотреть вопрос о постепенной замене уже налаженного, но слишком дорогого производства его в реакторах. Такая замена, помимо удешевления плутония, позволила бы полностью закрыть исключительно вредные химические заводы, обслуживающие сейчас гетерогенные реакторы"*.

Кроме ИТЭФ и НИИ-9, необходимость строительства такого реактора активно поддерживали разработчики оружия Ю.Б.Харитон, Я.Б.Зельдович, А.Д.Сахаров - известные ученые из КБ-11 -ВНИИЭФ.

Кроме того, вредность радиохимического производства для эксплуатационного персонала и окружающей среды была очевидной. К тому времени не только был загрязнен бассейн р. Теча и ряд водоемов комбината № 817 в Челябинске-40, но и были известны ограниченному

* А.И.Алиханову были известны масштабы загрязнения бассейна р. Теча, а также последствия взрыва емкости-хранилища радиоактивных отходов, содержащей 20 млн. Ки долгоживущих радиоактивных отходов.

Кругу лиц последствия взрыва в 1957 г. емкости-хранилища радиоактивных отходов на заводе Б.

Не просто было руководству двух государственных комитетов (А.М.Петросьянцу и Е.П.Славскому) со своими работниками и председателем НТС А.П.Александровым отказаться от строительства в НИИАРе кипящего гомогенного реактора с химической установкой. (Решение о строительстве ГР-2 было принято на основании распоряжения Совмина 29 декабря 1960 г.)

Учитывая мировой опыт реакторостроения, отказ от этой реакторной концепции в СССР в те годы был, по-видимому, закономерен. До сих пор такое реакторное направление в мире не вышло из стадии научно-исследовательских проработок.

Наряду с внутрисоюзными проблемами аппарат штаба ГКИАЭ все больше занимался межгосударственными мероприятиями. Совет Министров постановлением от 13 августа 1963 г. № 897-226 поручил комитету участвовать в 3-й Международной конференции по использованию атомной энергии в мирных целях. В п. 3 постановления было записано:

"Утвердить оргкомитет в следующем составе: А.М.Петросьянц (председатель), А.П.Александров, И.Д.Морохов, В.С.Емельянов, М.Д.Миллионщиков, М.В.Пасечник, Д.И.Блохинцев, А.И.Бурназян, Е.К.Федоров, В.А.Зорин, Д.П.Новиков, А.К.Красин, Г.Г.Петров".

На конференцию от СССР было разрешено направить 120 специалистов и ученых. Постановлением правительства от 24 августа 1964 г. № 704-290 было указано количество участников по каждому научному направлению, чел.:

Ядерные реакторы и энергетика 32

Физика реакторов и экспериментальные реакторы.... 13

По твэлам и конструкционным материалам 13

По радиохимическим процессам и технологии 12

Производство и применение изотопов 14

Термоядерные исследования 3

Непосредственное преобразование тепловой энергии в электрическую 4

В составе делегации был секретариат и другие участники.

При подготовке докладов на конференцию из соображений секретности всем 48 предприятиям Госкомитета и Минсредмаша были изменены названия. Например Институт атомной энергии им. И.В.Курчатова стали называть предприятие п/я А-1758 и т.д.

Тематика докладов свидетельствовала о широком круге вопросов, рассматриваемых Комитетом по международному сотрудничеству.

Вопросы развития ядерной энергетики, использования радиационной техники и радиоактивных изотопов, ядерные реакторы для гражданского ледокольного флота, фундаментальная наука приобрели меж-

Государственное значение. Координация всех этих работ осуществлялась в значительной мере штабом атомной промышленности.

Постановлением Совета Министров от 23 сентября 1963 г. № 1004-351 утверждаются постоянные комиссии Совета Экономической Взаимопомощи. Одной из 23 комиссий была Постоянная комиссия СЭВ по использованию атомной энергии в мирных целях. В её состав вошли:

1. А.М.Петросьянц - председатель ГКИАЭ - руководитель советской части комиссии;

2. В.С.Емельянов - заместитель председателя ГКИАЭ - заместитель руководителя;

3. К.Д.Лаврененко - первый заместитель председателя ГПК по энергетике и электрификации;

4. В.М.Владимирский - заместитель председателя Государственного производственного комитета по радиоэлектронике;

5. М.М.Федоров - заместитель председателя Государственного производственного комитета по электронной технике;

6. В.С.Кандарицкий - член ГКИАЭ;

7. П.С.Савицкий - член ГКИАЭ.

В подчиненных ГКИАЭ организациях в 1965 г. работало 57,8 тыс. чел. Кроме того, по планам комитета работал ХФТИ, имевший 3760 сотрудников. В подчинение комитета (приказ А.М.Петросьянца от 10 марта 1965 г. № 52) были переданы институты Академии наук СССР, Институт атомной энергии им. И.В.Курчатова и ИТЭФ, а также Сухумский институт - НИИ-5 (будущий Физико-технический институт).

Упорядочивая работу подчиненных институтов и предприятий, руководство комитета утвердило в 1965 г. уставы целого ряда НИИ.

Учитывая, что 28 января 1996 г. исполнилось 50 лет ОКБ "Гидропресс" (образовано на основании Постановления СНК СССР от 28 января 1946 г.), напомним, что устав этого ОКБ был утвержден приказом от 27 апреля 1965 г., а находилось оно в подчинении комитета с 11 ноября 1963 г. Такое же положение было и по другим предприятиям, когда годами они не имели своих положений и уставов. В первой половине 1996 г. отметил свое 50-летие и другой институт в г. Подольске - НИИ "ТВЭЛ" - НПО "Луч".

В связи с развитием ядерной энергетики, использованием ядерного топлива в установках ВМФ и исследовательских ядерных реакторах перед комитетом была поставлена задача развертывания работ по радиохимической переработке твэлов, выгруженных из ядерных реакторов различного типа.

Приказ председателя ГКИАЭ СССР от 15 мая 1965 г. № 089 о развертывании работ на перспективу по регенерации ядерного топлива определял:

" 1. Научное руководство по проблеме регенерации ядерного горючего и разработку технологии химической переработки возложить в системе ГКИАЭ на следующие организации: по фторидной технологии на ИАЭ им. И.В.Курчатова с участием НИИАР и НИИ-10; по экстракционной технологии на Радиевый институт с участием НИИАР; по электрохимической технологии на НИИАР.

4. Считать одним из важнейших направлений научно-исследовательских работ Научно-исследовательского института атомных реакторов разработку методов и технологий регенерации ядерного горючего, включая разработку методов удаления отходов радиохимического производства и извлечения из них ценных изотопов.

11. Поручить ГСПИ-12 (Ф.З.Ширяеву) выполнить проект установки регенерации топлива установки БОР-60.

13. Создать в НТС ГКИАЭ радиохимическую секцию по проблемам переработки ядерного горючего, извлечению и использованию продуктов деления. Начальнику Научно-технического управления Б.С.Позднякову в месячный срок представить предложения по составу секции.

14. Контроль за выполнением приказа возложить на Управление атомных энергетических установок.

А.Петросъянц"

Целым рядом приказов конкретизировалась и совершенствовалась работа Центрального аппарата комитета и подчиненных ему предприятий. Так, 8 апреля 1965 г. из состава НИИ-1 выделился его Пятигорский филиал в самостоятельный завод "Импульс".

Приказом от 2 марта 1965 г. в составе НТС была организована секция ядерной и радиационной безопасности. Ее председателем назначили В.Н.Провецкого - начальника 3 Управления, члена Коллегии Минздрава СССР; заместителями руководителя секции Ф.З.Ширяева и С.П.Потапова, а ученым секретарем секции С.И.Широкова.

В составе секции по безопасности радиохимические вопросы рассматривали 13 членов секции, физические - 14. Дополнительно в секции были утверждены 11 экспертов. Среди членов секции и экспертов были крупные ученые и специалисты (М.М.Башкирцев, А.Н.Марей, И.В.Петрянов, Е.Н.Теверовский, З.В.Чаусов, В.В.Бочкарев, Б.Г.Дубовский, А.К.Красин, Г.А.Середа, Ю.В.Сивинцев и др.).

Вскоре приказом И.Д.Морохова от 13 марта 1965 г. № 056 была создана секция НТС по приборостроению, состоявшая из 27 чел. Ее руководителями были утверждены:

В.И.Гольданский - председатель, чл.-кор. АН СССР; Н.М.Китаев - начальник отдела ГКИАЭ, заместитель председателя; В.В.Матвеев - заместитель председателя, д-р техн. наук, СНИИП; И.С.Днепровский - ученый секретарь, канд. техн. наук, СНИИП.

Среди членов секции были М.М.Башкирцев, М.С.Козодоев, М.С.Штань и др.

В 1965 г. были приняты и другие организационные решения, упорядочивающие работу Центрального аппарата и подчиненных комитету организаций. Однако выполнять их пришлось сотрудникам ГКИАЭ в другом качестве. Решением правительства с ноября 1965 г. комитет и его подразделения совместно с НИИ и КБ были переданы в Минсредмаш СССР.

Государственный производственный комитет по среднему машиностроению

С марта 1956 г. основные научно-конструкторские работы, не связанные с ядерным и термоядерным оружием, проводились сначала под руководством специального главка Минсредмаша, а затем ГКИАЭ СССР.

Специальный главк располагался в бывшем здании Главпромстроя МВД СССР в Старомонетном переулке. Аппарат Минсредмаша в конце 1956 г. из зданий, расположенных в различных местах Москвы, был переселен в прекрасное вновь построенное здание на Большой Ордынке*.

К 1963 г. наработка оружейного плутония и высокообогащенного 235 U интенсивно возрастала. Производство других изотопов также осуществлялось в Минсредмаше в ГУХО. Первым организатором этих работ был Ф.И.Буриков. Упорядочивалась и структура управления. Были назначены новые руководители главков и отделов, организованы новые научные лаборатории и целые институты, строились промышленные предприятия. 13 марта 1963 г. Министерство среднего машиностроения СССР было переименовано в Государственный производственный комитет по среднему машиностроению СССР (ГПК по среднему машиностроению СССР).

В Центральном аппарате министерства руководителем 2 Главного строительного управления (ВГСУ) вместо Ф.А.Гвоздевского был назначен Р.С.Зурабов. 3 Главное строительное управление (начальник И.А.Горбатов) было расформировано.

В Главном управлении приборостроения (6 ГУ) после В.И.Алферова начальником главка работал Л.А.Петухов.

* Место для строительства здания было выбрано в 1952 г. заместителем начальника ПГУ А.В.Коротковым. Архитектор здания - Павел Петрович Зиновьев.

Научно-техническим управлением после И.И.Новикова руководили А.П.Зефиров, Н.П.Галкин, а затем Б.С.Колычев. Транспортное управление (отдел) после В.М.Виценко и Д.В.Аркадьева возглавляли Г.В.Сафронов и К.В.Ильченко. В ХОЗУ Л.П.Газова заменил A. В.Портнов. Произошли изменения в руководстве кадровых служб, охранных и режимных служб и др. Ликвидировано Политическое управление. Его функции в основном перешли к ЦК профсоюза, парткому и месткому министерства. Кадровые службы, сначала отдел - начальник А.С.Богатов, а затем два управления (руководящих кадров - B. А.Левша и рабочих кадров - С.А.Баскаков) были реорганизованы в Управление кадров и учебных заведений. Руководителем этого управления был назначен А.М.Кравцов.

Если в начале организации атомной промышленности для работы на предприятиях ПГУ и Минсредмаша подбор специалистов носил мобилизационный характер, то с 60-х гг. он стал иным.

В службе режима, охраны и секретности после П.Я.Мешика и В.П.Полякова руководителем долгое время работал К.В.Боровков.

К началу организации ГПК по среднему машиностроению СССР в штабе отрасли было одиннадцать главных управлений, которые назывались тогда:

ГУГО - Главное управление горного оборудования; ГУ МО - Главное управление металлургического оборудования; ГУОК - Главное управление опытных конструкций; ГУХО - Главное управление химического оборудования; ГУП - Главное управление приборостроения; ГМУ - Главное монтажное управление и т.д.

Кто же был в числе руководителей и их заместителей в этих и других главках, управлениях и отделах? Какая была численность основных подразделений? Кем они руководили? В I кв. 1963 г. в подразделениях, характеризующих работу штаба отрасли*, работали:

ГУГО (160 чел.) - Н.Б.Карпов, Д.Т.Десятников, В.Н.Богатов, А.Е.Степанец, В.А.Собко; ГУМО (67 чел.) ~ Н.Ф.Квасков, В.С.Зверев, Н.И.Моторин; ГУХО (94 чел.) - А.Д.Зверев, Г.В.Мишенков, .П.Дардыренко, И.П.Туторский; ГУОК (56 чел.) - Н.И.Павлов, Г.А.Цырков, Е.С.Яскин, С.Н.Шишкин; ГУП (80 чел.) - В.И.Алферов, А.А.Томилин, Г.П.Андреев, Б.А.Васильев;

* При преобразовании Минсредмаша в ГПК по среднему машиностроению СССР структура и численность работающих практически не изменилась.

РОБЕРТ СЕРГЕЕВИЧ ЗУРАБОВ

Родился в Баку. С 1919 по 1925 г. работал учеником слесаря в Махачкале, учился на рабфаке в Ростове-на-Дону. В 1931 г. окончил Ленинградский электротехнический институт им. В.И.Ульянова (Ленина). С 1931 по 1936 г. Р.С.Зурабов работал преподавателем и научным сотрудником в этом институте, а с 1936 по 1942 г. - в "Волгострое" НКВД СССР (г. Рыбинск) - сначала начальником отделения проектного отдела, руководителем бюро электрооборудования, а затем начальником электромонтажного отдела. С 1942 по 1946 г. Р.С.Зурабов работал в Нижнем Тагиле начальником конторы механоэнергомонтажа и заместителем главного инженера управления "Тагилстрой" НКВД СССР. В 1946 г. его перевели в Усть-Нарву (Эстония) руководителем Строительного управления горно-буровых работ Главпромстроя НКВД, а затем назначили начальником Управления ИТЛ и Управления строительства № 907. В 1948 г. Р.С.Зурабова перевели в Ангарск, где он работал до 1961 г. главным инженером управления ИТЛ и Управления строительства № 16 МВД СССР, а затем начальником этого управления. За создание предприятий в Ангарске в 1958 г. Р.С.Зурабову было присвоено звание Героя Социалистического Труда. В Москву Р.С.Зурабов был переведен в декабре 1961 г. и назначен начальником Второго главного строительного управления Минсредмаша (впоследствии 11 ГУ). На указанной должности он работал и в ГПК по среднему машиностроению, и в Минсредмаше до ухода на пенсию в октябре 1973 г. Строительство и реконструкция предприятий, городов и институтов в Москве, Навои (Узбекистан), Степ- ногорске и Шевченко (Казахстан), Обнинске и Мелекессе и других осуществлялись под руководством 11 ГУ, которым в течение 12 лет руководил Р.С.Зурабов.

ФЕДОР ИЛЛАРИОНОВИЧ БУРИКОВ

Родился в Уфе. После переезда в Москву и окончания школы поступил в Московский химико-технологический институт им. Д.И.Менделеева. Первые годы после окончания института работал в Физико-химическом институте им. Л.Я.Карпова. Там же защитил диссертацию кандидата химических наук. С 1931 по 1941 г. работал ведущим специалистом ИФХАНа. С 1941 по 1945 г. был на фронте. Демобилизовался из рядов действующей армии в звании майора и вернулся на работу в ИФХАН.

Ф.И.Буриков активно участвовал в работах, связанных с созданием первого в стране радиохимического завода Б, на котором из облученных в ядерном реакторе металлических урановых блоков выделяли плутоний для первой советской плутониевой бомбы. Вместе с бригадой сотрудников ИФХАНа был переведен на комбинат № 817, где участвовал в его пуске, отлаживал технологические процессы щелочного осаждения плутония и его очистки от радиоактивных продуктов деления. За это был награжден орденом Трудового Красного Знамени, научная ценность работы была отмечена выдачей группе сотрудников свидетельства на изобретение.

В 1951 г. Ф.И.Бурикова из Челябинска-40 перевели в Москву в штаб атомной промышленности. В ГУХО (4 ГУ) он работал над проблемами получения различных изотопов и их внедрения в народное хозяйство. Его работы способствовали созданию сначала в 4 ГУ, а затем в 17 ГУ специального отдела изотопов.

Большие дозы облучения, полученные в 1949-1950 гг. на заводе Б, подорвали здоровье Ф.И.Бурикова. В 1965 г. он ушел на пенсию.

АЛЕКСАНДР МИТРОФАНОВИЧ КРАВЦОВ

Родился в Екатеринодаре. В 1932 г. окончил Московский энергетический институт, инженер-электрик. До 1944 г. работал на разных должностях на предприятиях Москвы и Московской обл., с 1940 по 1946 г. - на партийной работе в Москве и Киеве. В 1946 г. был переведен в ЦК КПСС, где до 1951 г. работал инструктором отдела машиностроения. После организации в Специальном комитете нового оборонного управления в 1951-1953 гг. работал заместителем начальника по кадрам Третьего главного управления при Совете Министров СССР. После создания Минсредмаша в 1953 г. был назначен заместителем начальника Управления руководящих кадров, а с 1956 по 1963 г. работал начальником Управления кадров и учебных заведений.

В 1963 г. при реорганизации Минсредмаша в Государственный производственный комитет А.М.Кравцова назначили начальником Управления кадров и учебных заведений этого комитета. После ликвидации ГПК по среднему машиностроению и ГКИАЭ и организации на их базе Министерства среднего машиностроения он до 1968 г. работал начальником Управления кадров и учебных заведений.

Первое главное строительное управление (97 чел.) - Н.Н.Волгин, С.И.Погарский, П.И.Быков, П.А.Герасименко;

ВГСУ (63 чел.) - Р.С.Зурабов, М.М.Голиков, К.Н.Федоров;

ГМУ (89 чел.) - П.К.Георгиевский, В.А.Крайко, А.С.Пономарев, И.Ф.Камышан;

КИРИЛЛ ВАСИЛЬЕВИЧ БОРОВКОВ

Родился в с. Новоспасск в Татарии. Трудовую деятельность начал в 1924 г. учеником кустарной мастерской в г.Великие Луки, затем с 1926 г. учился в ФЗУ и работал слесарем на заводе Красный путиловец (Ленинград). С 1929 по 1931 г. работал в системе торговли в г. Александровске Сахалинской обл., а в 1932 г. - в производственно-торговом отделе Военно-кооперативного управления Белорусского военного округа (г. Смоленск).

В 1932-1935 гг. служил в Советской Армии и в войсках ОГПУ-НКВД в Севастополе и Овруче Житомирской обл. С 1935 по 1950 г. находился на службе в системе НКВД- МВД в Казани, Саратове, Вологде. С 1950 г. К.В.Боровков трудился в системе атомной промышленности: сначала - начальником 9 отдела ПГУ при Совете Министров СССР, с 1953 по 1955 г. - на Среднем Урале заместителем директора комбината № 813. Затем был переведен в аппарат Минсредмаша и работал заместителем руководителя 2 Управления, ответственного за охрану и систему режима на предприятиях и в целом в отрасли.

В апреле 1958 г. был утвержден начальником Управления режима и охраны Минсредмаша СССР. В течение 14 лет К.В.Боровков совершенствовал работу своей службы, оказывал содействие в представлении достижений отрасли по мирному использованию атомной энергии на общесоюзных конференциях и международных форумах. Освобожден от занимаемой должности 21 февраля 1972 г. и откомандирован в распоряжение Управления кадрами КГБ при Совете Министров СССР.

АФАНАСИЙ СЕМЁНОВИЧ БОГАТОВ

Родился в с. Павло-Куракино Пензенской губернии. Учился в Москве в техникуме и в Промышленной академии им. И.В.Сталина. В 1938 г. стал слушателем Центральной школы НКВД СССР. До 1940 г. работал в системе НКВД в Москве, а затем до 1941 г. - заместителем начальника городского отдела НКВД в Вильнюсе. В кадровой службе НКВД работал в Москве до 1945 г. Имел воинское звание полковника.

После создания ПГУ при Совнаркоме СССР с 1945 по 1948 г. работал начальником отдела кадров ПГУ, а затем руководил отделом руководящих кадров ПГУ.

Принимал активное участие в формировании штаба отрасли, а также коллективов предприятий, НИИ и КБ системы ПГУ и Минсредмаша. В 1960 г. А.С.Богатов был назначен заместителем директора ведущего технологического института Минсредмаша - ВНИИНМа по режиму и охране.

В 1966 г. был откомандирован в распоряжение КГБ при Совете Министров СССР.

Главное управление строительства (ГУКС) (76 чел.) - А.В.Коротков, В.В.Киреев, А.А.Чураков;

Главснаб (86 чел.) - Н.С.Баскаков, В.П.Ляпин, Н.В.Васильев, П.Г.Кузьмин;

ГлавУРС (68 чел.) - А.А.Смирнов, А.Я.Малиновский, А.Я.Кувалев;

Управление оборудования (77 чел.) - Н.И.Кравченко, И.В.Савельев, А.Г.Александров, Е.П.Куранов;

Научно-техническое управление (61 чел.) - Б.С.Колычев, О.С.Лупандин, Г.М.Соловьев;

Управление кадров и учебных заведений (60 чел.) - А.М.Кравцов, А.В.Сердюков, И.Н.Перышкин;

Плановое управление (42 чел.) - С.П.Столяров, Н.А.Зотов, И.П.Соловьев;

Управление режима и охраны (50 чел.) - К.В.Боровков, Г.И.Дорогов, А.М.Иванов;

Хозяйственное управление (63 чел.) - А.В.Портнов, Д.М.Бубнов, Ф.М.Свердлов, А.Н.Калинин;

Отдел труда и зарплаты (29 чел.) - В.Ф.Гильберт, И.М.Кучеренко, И.С.Черных;

Бухгалтерия, центральная (12 чел.) - В.З.Алексеев, П.Я.Колесников, М.И.Топалов;

Финансовый отдел (12 чел.) - Н.А.Додуев, К.М.Аввакумов, Н.С.Мол- даванцев;

Транспортный отдел (53 чел.) - Г.В.Сафронов, М.И.Клоков, К.В.Ильченко;

Отдел охраны труда и техники безопасности (17 чел.) - М.М.Башкирцев, В.Д.Баранов, А.С.Юшкин;

Секретариат (37 чел.) - В.С.Кузнецов, И.В.Антипов;

Научно-технический совет (13 чел.) - А.А.Задикян, Е.П.Ананьев;

Главная горно- техническая инспекция - А.Я.Халимонов, А.И.Андреенко, В. И. Кислов.

Кроме них функции Центрального аппарата отрасли выполняли частично и другие подразделения. Не входило в аппарат министерства и размещалось в отдельном здании Управление промышленных предприятий (УПП), в штате которого было тогда 78 чел. Это управление объединяло предприятия строительной индустрии и впоследствии на-

Зывалось 13 Управлением. Долгое время его руководителем был И.А.Кудрявцев.

В значительной мере помогали функциональным управлениям Центральная нормативно-исследовательская станция (ЦНИС) и Бюро производственного инструктажа (БПИ). Если ЦНИС работала по заданиям Отдела труда и зарплаты, то БПИ, в штате которого числилось -130 чел., было структурным подразделением ГУКС. Оно осуществляло инструктаж всех подразделений, которые выполняли строительные и монтажные работы на различных предприятиях отрасли. На НТУ работал Центральный отдел патентных исследований (ЦОПИ)\

Названия главков и управлений существовали все время, пока функционировал ГПК по среднему машиностроению. В начале 1966 г. были введены в действие утвержденные КГБ при Совете Министров СССР новые названия. Главкам и управлениям были присвоены номера (ГУГО - 1 ГУ, ГУМО - 3 ГУ и т.д.). В изданных тогда приказах поручалось перезаключать договора от имени новых названий, а для институтов и предприятий, имеющих открытые названия, вводились номера почтовых ящиков. 2 Управление - бывшее Управление режима и охраны - все это контролировало.

В 1963 г. уточнялась не только структура штаба отрасли, но и переподчинялись промышленные предприятия. Так, постановлением Совета Министров от 4 июля 1963 г. в ГПК по среднему машиностроению СССР из ведения Среднеазиатского совнархоза передавались плавикошпатовая фабрика и флюоритовые рудники Чашлы, Чибаргата и Наугарзан. В постановлении было указано: "п. 1. ...передачу провести по состоянию на 1 мая 1963 г., включив их в состав комбината № 6 ГПК по среднему машиностроению СССР; п. 2. Обязать ГПК по среднему машиностроению СССР максимально усилить работы по строительству рудников Наугарзан и Чибаргата, обеспечив ежегодно прирост добычи руд плавикового шпата на комбинате № 6. ... п. 4. Обязать ГПК по среднему машиностроению СССР и Главное управление геологии и охраны недр при Совете Министров Узбекской ССР провести в районе предприятий, переданных ГПК по среднему машиностроению СССР в соответствии с настоящим постановлением, геолого-разведочные работы для обеспечения прироста запасов плавикошпатовых руд, имея в виду дальнейшее увеличение их добычи и переработки".

Плавиковый шпат, или флюорит (CaF 2), содержит 51,33% кальция и 48,67% фтора. Эти химические элементы являются важнейшим химическим сырьем атомной промышленности. Кальций - это металлургия урана, а без фтора невозможно функционирование заводов по получению обогащенного 235 U и других производств. Передавались в отрасль и другие предприятия. По заданию руководства ГПК по средне-

* ЦОПИ проводил экспертизу многих изобретений, создаваемых в отрасли. В состав отдела входила лаборатория патентной экспертизы и технико-экономического анализа и информации.

Му машиностроению при институтах Академии наук и высшей школы были организованы специализированные лаборатории, работавшие вместе с НИИ и КБ Государственного комитета по использованию атомной энергии на атомную промышленность.

Как уже отмечалось, не только ГКАЭ имел широкие производственные связи, особенно со странами Восточной Европы, где добывалась тогда и поставлялась нам значительная часть урана.

В постановлении Совета Министров СССР от 29 августа 1963 г. было записано: "...Разрешить Государственному производственному комитету по среднему машиностроению СССР в своих отношениях с учреждениями и организациями народной демократии выступать по производственно-техническим вопросам через 8 Управление ГПК по среднему машиностроению". 8 Управление тогда входило в состав ГУГО и его руководителем в первые годы работал С.Н.Волощук, который затем многие годы был генеральным директором АО "Висмут" в Восточной Германии. Начальник 8 Управления одновременно был и заместителем начальника ГУГО. Общая численность 8 Управления составляла ~40 чел. и через них осуществлялось руководство зарубежными уранодобывающими предприятиями.

Первыми руководителями зарубежных совместных уранодобывающих предприятий тогда работали:

Советско-Германское АО "Висмут" сначала возглавлял горный инженер генерал-майор М.М.Мальцев, а затем поочередно В.Н.Богатое, В.А.Собко, С.Н.Волощук; Советско-Чехословацкую комиссию поочередно возглавляли В.Е.Гриб, Г.И.Красников, В.В.Чернышев и В.А.Мамилов; Румыно-Советским обществом "Кварцит" руководили Г.Г.Солопов, О.Л.Кедровский, который впоследствии работал сначала руководителем УПП(13У), а затем длительное время - директором проектного института - ГСПИ-14; Советско-Болгарское горное общество возглавляли Ф.Я.Гуков и К. Н. Маков; Бокситовой экспедицией Венгрии в начальный период руководил Н.Н.Богомолов, будущий директор опытного завода ВНИИХТа в Москве; Советско-Польскую комиссию "Кузнецкие рудники" возглавляли в начальный период А.Н.Ермолов, Н.Н.Трыкин и Н.С.Зонтов.

Работу зарубежных предприятий координировали и направляли не только руководители 8 Управления ГУГО. Министр Е.П.Славский вместе с начальником ГУГО Н.Б.Карповым регулярно посещали указанные предприятия, оказывая им всяческую помощь.

На приведенной фотографии - участники деловых встреч с руководителями Чехословакии представителей ГПК по среднему машиностроению СССР.

Трудно переоценить вклад уранодобывающих предприятий стран Восточной Европы в создание нашей атомной промышленности, например вклад директора совместного предприятия В.Н.Богатова.

Для министерств и государственных комитетов в стране действовал тогда порядок, когда сметы строек стоимостью выше 2,5 млн. руб. утверждались Высшим советом народного хозяйства СССР (ВСНХ). Следовательно, отрасль была под контролем ВСНХ и Совета Мини-

СЕМЁН НИКОЛАЕВИЧ ВОЛОЩУК

Родился 16 апреля 1911 г. на Украине в Г.Александрия. Трудовую деятельность начал после переезда в Кривой Рог, где в течение трех лет работал проходчиком на руднике им. В.И.Ленина.

В 1930 г. поступил в Днепропетровский горный институт, который закончил в 1935 г. и получил специальность горного инженера. Работая в течение 15 лет в угольной промышленности, прошел путь от сменного инженера до главного инженера крупнейшего треста. За разработки и внедрение скоростных методов проходки горных выработок в Донецком и Подмосковном угольных бассейнах в 1950 г. был удостоен звания лауреата Сталинской премии III степени. В 1949 г. С.Н.Волощук был мобилизован постановлением правительства в атомную - уранодобывающую промышленность, в которой проработал 36 лет. Пять лет он был руководителем Яхимовских рудников в Чехословакии, 6 лет - начальником 8 Управления Минсредмаша и 25 лет - генеральным директором Советско-Германского акционерного общества "Висмут".

При назначении С.Н.Волощука руководителем Яхимовских рудников он получил задание от руководителей ПГУ при Со-

Вете Министров СССР (Б.Л.Ванникова и А.П.Завенягина) вести в Чехословакии форсированными темпами геолого-разведочные работы и строительство новых рудников. За три года годовую добычу урана удалось довести с 50 до 1 000 т. Одним из эффективных средств оказались скоростные методы проходки горных выработок. Так, в апреле 1952 г. была осуществлена проходка квершлага* на руднике "Каменый" с темпами 700 м в месяц. В то время это был мировой рекорд. Премьер Чехословакии А.Запотоцкий посетил рудник и наградил всех членов проходческой бригады правительственными наградами Чехословацкой Республики. С.Н.Волощук был отмечен орденом Труда. В дальнейшем скорость проходки превысила 1 км в месяц.

После подписания торговых соглашений о поставке урана с предприятий Восточной Германии, Румынии, Болгарии, Венгрии, Польши и Китая в Минсредмаше было организовано специальное 8 Управление. Для обеспечения уранодобывающих предприятий этих стран необходимыми материалами, кадрами геологов, горных инженеров и усиления руководства начальником 8 Управления был назначен С.Н.Волощук, проработавший им до 1960 г. Работая затем руководителем АО "Висмут", С.Н.Волощук проявил большой талант организатора. Это подтверждается тем, что на предприятиях АО "Висмут" в годы работы С.Н.Волощука было добыто 175 тыс. т урана, при этом годовой объем достиг 7 тыс. т. Для обеспечения заданий руководства о всемерном развитии работ по добыче урана возникла необходимость решения многих сложных технических задач, из которых С.Н.Волощук называет две: "В Саксонии на руднике Нидершлема-Альберода, где работы достигли двухкилометровой глубины, температура пород достигала 70°С, а воздуха - свыше 40°С при высокой его влажности". Под его руководством была разработана и внедрена уникальная система кондиционирования рудничного воздуха, что обеспечило нормальные санитарные условия: температура воздуха под землей не превышала 26°С. Решение второй крупной проблемы заключалось в следующем: "На огромном месторождении урана в Тюрингии все рудники были поражены эндогенными пожарами, горели руда и вмещающие породы. Для тушения пожаров были разработаны и внедрены специальные способы и создана совершенно новая система работы, не имеющая аналогов в мировой практике. Внедрение этой системы позволило потушить все пожары и предотвратить воз-

* Горизонтальная выработка от шахтного ствола.

Никновение новых". С.Н.Волощук осуществлял научное руководство по решению этих проблем. Результаты работы были отмечены Государственными премиями.

Деловые качества С.Н.Волощука подтверждает следующий факт. В соответствии с межправительственным соглашением должность генерального директора АО "Висмут" должны были поочередно через каждые пять лет занимать представители от ГДР и бывшего СССР. Правительство ГДР при наступлении срока своего права назначения директора вносило предложения правительству СССР, чтобы действующий генеральный директор продолжал руководить АО "Висмут". Таким образом, решением двух правительств С.Н.Волощук выполнял функции генерального директора в течение 25 лет. Его трудовые заслуги отмечены высшими наградами двух стран: Герой Социалистического Труда СССР, Герой Труда ГДР; из правительственных наград СССР у него четыре ордена Ленина, орден Трудового Красного Знамени, орден "Знак Почета" и много медалей, он трижды лауреат Государственных премий. Из наград других стран имеет три высшие награды ГДР (орден Карла Маркса, "За заслуги перед отечеством" и Золотая звезда дружбы народов); награду Чехословакии - орден Труда.

В настоящее время ветеран атомной промышленности С.Н.Волощук находится на заслуженном отдыхе.

Стров. Было также установлено, что все ведомства, министерства и совнархозы страны, а также все главки Госплана СССР, ведающие межреспубликанскими поставками продукции для выполнения программы № 1, "обеспечивают первоочередное выделение продукции для специальных работ в размерах полной потребности, предусматривая ее в планах соответствующих потребителей отдельной строкой "Специальные расходы" за счет общих ресурсов, выделяемых им на планируемый год". В постановлении от 29 ноября 1961 г. № 1156-495 было также предписано, что все ведомства страны "рассматривают в десятидневный срок просьбы Минсредмаша, ГКИАЭ и других министерств и ведомств-соисполнителей, привлеченных к работам, о дополнительных потребностях и выделяют эти материалы, изделия и приборы в первоочередном порядке". Рассмотрены были и вопросы отгрузки, доставки и получения материально-технических ресурсов в интересах быстрейшей реализации Атомного проекта. Такое напряжение усилий страны дало о себе знать. Как видно из табл. 13, к 1963 г. в СССР было проведено 210 испытаний ядерного оружия. Если за первые 8 лет в СССР было испытано только 32 ядерных боеприпаса, то в последующие шесть лет - 178.

Встреча в Чехословакии в Страже под Ральском 15 декабря 1982 г. Слева направо: Н.Б.Карпов (1 ГУ), Вебер Зернек (главный технолог завода Страж под Ральском), Фарка Иозеф (заместитель министра, Чехословакия), Е.П.Славский (министр, СССР), Небежал Мил (директор гидрометаллургического завода Страж под Ральском), Новы Владислав (генеральный директор урановой промышленности Чехословакии, член Советско-Чехословацкой комиссии по урану), Н.И.Чесноков (начальник 8 Управления, член Советско-Чехословацкой комиссии по урану)

ВАЛЕНТИН НИКАНОРОВИЧ БОГАТОВ

Родился в с. Ельдяк Бирского уезда Башкирии. В 1931 г. окончил горный техникум. Длительное время работал на предприятиях Министерства цветной металлургии, где прошел путь от начальника участка до директора Лениногорского полиметаллического комбината Восточно-Казахстанской области. В системе Министерства среднего машиностроения работал с 1950 г.: сначала - в ГДР заместителем генерального директора, а с 1951 по 1957 г. генеральным директором крупнейшего уранодобывающего предприятия - советско-германского АО "Висмут". С 1957 г. работал в 1 Главном управлении Минсредмаша заместителем начальника главка, обеспечивал развитие горнодобывающих предприятий отрасли. Ушел на пенсию в 1976 г. Его заслуги высоко оценены: он кавалер многих орденов СССР и ГДР.

Естественно, не весь наработанный в реакторах плутоний и 235 U (90%), полученный на обогатительных заводах, был использован в испытанных ядерных боеприпасах. Анализ опубликованных данных о количествах делящихся материалов в имеющемся в СССР ядерном оружии детально проведен аналитиками США . Ими приводятся не только общие количества имеющихся у нас ядерных боеголовок, но и наработка по годам плутония. В частности, по их экспертным оценкам, к началу 1963 г. плутония было наработано на комбинате № 817 -13 т, на комбинате в Томске -3,3 т, а в Красноярске-26 ~2 т.

Главным инженером 4 ГУ ГПК по среднему машиностроению работал Г.В.Мишенков.

Строились не только реакторы и заводы по обогащению урана. Создавалось все необходимое для реализации ядерного щита страны. Кроме

Таблица 13

Число испытаний ядерного оружия в СССР и США до 1963 г.

Итого в СССР

В том числе по видам взрывов

Итого в США (и в мире)

Наземные

Воздушные и высотные

Подземные, надводные и подводные

1949-1956 32 12 19 1 125*

1957-1959 53 1 51 1 174*2

1960-1962 125 13 108 4 239*2

Всего... 210 26 178 6 538

* Включая 6 испытаний, проведенных в США до 1949 г., и 9 испытаний в Великобритании, проведенных в 1952-1956 гг. ** Включая 14 испытаний в Великобритании и 5 - во Франции (с 1957 по 1962 г.).

Семипалатинского полигона был создан и начал функционировать Новоземельский испытательный полигон. Однако руководство отрасли уже тогда начало осуществлять конверсию. В ГПК по среднему машиностроению с 1963 г. начали проводиться интенсивные работы по увеличению выпуска народно-хозяйственной продукции. Контроль за разработкой новых технологических процессов и проектирование специальных цехов для выпуска этой продукции осуществляли специалисты НТУ и ГУ КС. Руководителями НТУ тогда работали Н.П.Галкин, а с 1961 по 1969 г. - Б.С.Колычев.

Руководителем ГУКСа длительное время были А.В.Коротков и В.В.Киреев. Под их руководством работали проектные институты Минсредмаша - генеральные проектанты оборонных и народно-хозяйственных объектов.

Постановлением ВСНХ СССР от 13 мая 1963 г. (подписанным председателем ВСНХ Д.Ф.Устиновым) "Об организации производства трихлорацетата натрия (гербицида) на заводе № 752 ГПК по среднему машиностроению" было поручено "принять предложение Государственного производственного комитета по среднему машиностроению, СНХ СССР, Государственного комитета по химии при Госплане СССР об организации на заводе № 752 цеха по производству для нужд сельского хозяйства трихлорацетата натрия (гербицида) мощностью 10 тыс. т в год с вводом в действие в 1965 г. и цеха перхлорэтилена мощностью 4 тыс. т в год с вводом в 1966 г.". Практически одновременно Совет Министров СССР постановлением правительства от 27 апреля 1963 г. для улучшения условий труда и техники безопасности в атомной и других отраслях промышленности издал постановление "О развитии производства фильтрующих материалов типа ФПП-15 и респираторов

ГРИГОРИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ МИШЕНКОВ

После окончания в 1930 г. Одесского химического института работал на химическом заводе в Донецке, где прошел путь от сменного мастера до заместителя главного инженера, в 1937 г. был переведен в Горловку заместителем главного инженера азотно-тукового завода, в 1939 г. назначен главным инженером Кемеровского азотно-тукового завода, с 1941 по 1948 г. работал главным инженером Березниковского химического комбината. В атомной промышленности Г.В.Мишенков начал работать с 1948 г. на должности заместителя главного инженера комбината № 817 в Челябинске-40, с конца 1949 по 1957 г. - главный инженер, а с 1957 по 1960 г. - директор комбината, а затем (с 1960 по 1965 г.) - главный инженер 4 ГУ Минсредмаша. Г.В.Мишенков внес большой вклад в подготовку пуска заводов Б и В комбината № 817 и совершенствование радиохимического и химико-металлургического производств, обеспечивших получение плутония. Под его руководством совершенствовались технологические процессы получения гек- сафторида урана и многих радиоактивных изотопов, выпускаемых в отрасли. За участие в создании первой атомной бомбы Г.В.Мишенкову была присуждена Сталинская премия I степени. Герой Социалистического Труда, трижды лауреат Государственной премии.

На его основе". Было поручено в 1963-1965 гг. не только увеличить выпуск производства указанного фильтрующего материала на основе синтетических ультратонких волокон до 8 млн. м 2 в год, но и предусматривалось (п. 12) "установить ГПК по среднему машиностроению план выпуска на 1964 г. респираторов типа "лепесток" 16 млн. шт. в

НИКОЛАЙ ПЕТРОВИЧ ГАЛКИН

Закончив школу, рабфак, поступил в ВГУ. В 1941 г. был направлен на учебу в бронетанковую академию, а затем - в особое подразделение противовоздушной и противохимической обороны г. Москвы. После демобилизации из армии, в 1946 г., его направили на работу старшим инженером во Всесоюзный институт авиационных материалов. В системе атомной промышленности Н.П.Галкин начал работать с 1947 г.: вначале - в цехе и ЦЗЛ на заводе № 12 в Электростали Московской обл. (участвовал в организации производства первого отечественного металлического урана). В 1949 г. его перевели начальником исследовательской лаборатории на Глазовский машиностроительный завод, где он работал до 1954 г. В 1952 г. защитил диссертацию и ему была присуждена Сталинская премия. В 1955 г. он перешел на работу во ВНИИХТ заместителем научного руководителя института, начальником лаборатории. С 1956 по 1961 г. Н.П. Галкин руководил НТУ Минсредмаша. Совмещая работу по руководству НТУ, он активно участвовал в проведении НИР во ВНИИХТе.

При его содействии в 1954-1958 гг. в институте были созданы отдел чистых соединений, а также аффинажная, сублимационная, коррозионная, металлургическая и радиохимическая лаборатории. В 1965 г. за работу по восстановлению высокообогащенного гексафторида урана до тетрафторида урана и получение металлического урана ему с группой ученых и инженеров была присуждена Ленинская премия. После 1961 г. Н.П.Галкин снова стал работать во ВНИИХТе начальником отдела. За цикл работ, связанных с совершенствованием заводских технологий и обеспечением высоко- обогащенным ураном заказчиков д-р техн. наук Н.П.Галкин в 1978 и 1986 гг. был удостоен Государственных премий.

Год". Во многих цехах заводов ГУХО и других главков запрещалось тогда работать без использования "лепестков".

Непрерывно развивающаяся отрасль, ее объекты, выпускающие военную продукцию, требовали для ГПК по среднему машиностроению СССР от народного хозяйства страны больших количеств материалов общетехнического назначения. Выпуск многих наименований этой продукции штаб отрасли организовал на своих предприятиях.

В планах выпуска промышленной продукции на 1964-1965 гг., изготавливаемой предприятиями ГПК по среднему машиностроению СССР для собственных нужд и для народного хозяйства, постановлением Совета Министров СССР было, в частности, предусмотрено обеспечить следующее:

Поставка железной руды и ее концентратов, тыс. т 4300/3500

Ионообменные смолы AM и АМП, т 460/600

Алюмоаммиачные квасцы, тыс. т 28/41,5

Концентрат плавикового шпата, т 80/80

В том числе для собственных нужд, т 48/52

Тантал металлический в пересчете на порошок, т.... 23,5/30

Кирпич строительный, млн. шт 507/509

Вывозка заготовленной древесины, тыс. м 3 1212/1207

Фанера, тыс. м 2 8/8,5

Минеральная вата, тыс. м 3 375/380

Чтобы полнее представить объем работ, выполняемых отраслью, приведем (табл. 14) из утвержденного перечня лишь незначительную часть количества материалов, металлов и различных видов топлива, которые через Госплан СССР и его функциональные управления обеспечивали поставку предприятиям ГПК по среднему машиностроению СССР для выполнения оборонного заказа - выпуска ядерного оружия, выполнения программы № 1. Их распределение по главкам и своевременная поставка предприятиям контролировались работниками штаба отрасли. Нет нужды детально перечислять, почему без этих материалов не работали бы ядерные реакторы и заводы по изготовлению урановых блоков, не выделяли бы плутоний, не получали бы вы- сокообогащенный уран для ядерного оружия, не строили бы АЭС и не создавали бы активные зоны для атомных подводных лодок. По-видимому, только сейчас, в условиях рыночных отношений, можно представить, какие надо предпринять усилия, чтобы аппарат правительства и штабы промышленных отраслей обеспечивали работу подведомственных предприятий всем необходимым.

Кроме планов-заданий по выпуску продукции (ядерного оружия) издавались постановления ЦК КПСС и Совета Министров с таким названием: "Об обеспечении производства специальных изделий Государ-

Таблица 14

Используемые материалы в планах Государственного производственного комитета по среднему машиностроению СССР в 1964-1965 гг.

Наименование 1964 1965

Прокат черных металлов, тыс. т 961,2 905

Цветные металлы, т:

Медь 850 850

Алюминий 7200 7500

Никель 1100 1200

Свинец 1400 1500

Алюминиевый прокат 27000 27000

Кобальт 23 23,5

Магний и магниевые

Сплавы 250 320

Ртуть 700 900

Строительные материалы, тыс. м 3:

Деловая древесина 2961 2850

Цемент 2350 2250

Различные виды топлива:

Всего каменного угля, тыс. т 10448 11008

В том числе:

Донецкий бассейн 470 470

Кузнецкий бассейн 3850 3750

Печорский бассейн 45 60

Карагандинский бассейн 325 345

Мазут, тыс. т 540 560

Природный газ, млн. м 3 1113 1412

Ственным производственным комитетом по среднему машиностроению СССР комплектующими узлами, приборами и материалами к ним..."

Для выполнения действующих тогда заказов (110/64, 110/65, 120/ 64, 120/65) постановлением от 28 января 1964 г. 37 совнархозов, ГОС-

БОРИС СЕРГЕЕВИЧ КОЛЫЧЕВ

Родился в Москве. В 1932 г. окончил Военную академию химической защиты. До 1937 г. работал на предприятии, а затем старшим инженером в Академии химической защиты.

С 1937 по 1946 г. - помощник военпреда, старший военпред, районный инженер Главного военно-химического управления; с 1946 по 1950 г. - начальник отдела в/ч 4201, активно занимался вопросами уранодобывающей промышленности.

В конце 1950 г. был переведен заместителем начальника технического отдела ВГУ при Совете Министров СССР. После объединения ПГУ и ВГУ с 23 апреля 1953 г. был назначен заместителем начальника технического отдела, а затем (с 20 июля 1953 г.) - заместителем начальника Технического управления ПГУ, заместителем начальника Технического управления Минсредмаша.

С 8 января 1955 г. Б.С.Колычев работал начальником химико-металлургического отдела НТУ Минсредмаша, а с 29 января 1959 г. - одновременно и заместителем начальника НТУ. 22 мая 1961 г. его назначили начальником НТУ Минсредмаша. Руководителем этого управления он работал до 18 июня 1969 г. После этого его перевели начальником головного отдела радиоактивных отходов атомной промышленности во ВНИИНМ.

Б.С.Колычев - автор популярной книги "Атом утоляет жажду", второе издание которой, посвященное строителям г. Шевченко и реактора БН-350, вышло в 1970 г. В книге рассмотрены проекты крупных опреснительных установок, работающих на тепле АЭС, и показаны перспективы их использования.

Комитетов и советов министров союзных республик обязывались: а) "Включить в план производства на 1964 и 1965 гг. и обеспечить впереди всех других заказов изготовление и поставку комплектующих изделий и материалов по заказам 110/64...120/65 в количествах и в сроки согласно приложениям 1 и 2. Председателям перечисленных выше государственных комитетов, совнархозов установить строжайший контроль"; б) "Запретить передачу с одних предприятий на другие заданий по производству изделий и материалов, предусмотренных к поставке по заказам 110/64, 110/65, 120/64 и 120/65, без согласования с Государственным производственным комитетом по среднему машиностроению СССР".

Что же было в приложениях 1 и 2?! В приложении 1 были перечислены вновь создаваемые изделия, узлы и заготовки, выпускаемые 22 комитетами и совнархозами. Причем Московский совнархоз должен был поставить 41 наименование, а Ленинградский - 33. В приложении 2 были перечислены стандартные приборы, поставляемые отрасли из 37 госкомитетов, совнархозов. Причем на выпуск отдельных наименований приборов работали целые заводы. Назовем лишь пять совнархозов, которые поставляли для ГПК по среднему машиностроению максимальное количество наименований стандартных приборов и систем контроля: Ленинградский - 94 наименования; Московский городской - 87; Московский областной - 85; Западно-Сибирский - 70; Приволжский - 26. Кроме того, в приложении 3 было перечислено 40 наименований приборов, изделий и материалов, качество изготовления которых подлежало проверке с участием ГПК по среднему машиностроению в I полугодии 1964 и 1965 гг. Становилось очевидным, что в Минсредмаше, в ГПК по среднему машиностроению и в ГУП (начальники главка В.И.Алферов и Л.А.Петухов) нужно создавать свои приборостроительные и другие специализированные заводы и предприятия по сборке и оснащению системами контроля ядерных боеприпасов .

Первым таким заводом, реконструированным под руководством штаба отрасли, был электромеханический завод "Авангард", созданный на базе ремонтного завода КБ-11 в Арзамасе-16 (Сарове). Завод был построен в 1951 г. и имел в своем составе три производства:

Изготовление деталей и сборка узлов, контроль составных частей, поступающих по кооперации, лабораторная проверка испытаний; обеспечение окончательной сборки изделий; изготовление специальных изделий из радиоактивных материалов.

Практически одновременно осуществлялась и реконструкция комбината в Свердловске-45 (Лесном), на котором не только получали в начальный период разделенный электромагнитным методом 235 U и 6 Li. В здании изотопного производства впоследствии были созданы технологические процессы производства 200 стабильных изотопов 45 химических элементов. Этот комбинат стал базовым, в течение 1952-1960 гг.

ВЛАДИМИР ИВАНОВИЧ АЛФЕРОВ

Родился в Ростове-на-Дону. В 1927 г. закончил Ленинградское высшее военно-морское училище. После окончания училища проходил службу в Красной Армии. С 1936 по 1938 г. работал начальником отдела, заместителем начальника Научно-исследовательского минно-торпедного института ВМС РККА. В 1938-1940 гг. был директором завода № 175 Наркомата оборонной промышленности и завода судостроительной промышленности. С 1942 по 1946 г. - заместитель начальника, начальник Главного управления Наркомморфлота СССР, а с 1946 по 1948 г. - заместитель начальника Научно-технического комитета ВМС. С 1948 по 1950 г. - заместитель главного конструктора, начальник третьего отдела ПГУ Совета Министров СССР, а с 1950 по 1955 г. - заместитель начальника, первый заместитель начальника предприятия № 214 Минсредмаша СССР. В 1955 г. был назначен начальником Главного управления Минсредмаша СССР, а с 1964 по 1965 г. - заместителем председателя Государственного комитета по среднему машиностроению СССР. С 1965 по 1967 г. занимал должность заместителя министра Минсредмаша СССР.

В.И.Алферов - Герой Социалистического Труда, д-р техн. наук, лауреат Государственной и Ленинской премий, награжден многими орденами и медалями.

На нем было организовано производство деталей из урана, лития, а также завершен полный цикл изготовления специальных (ядерных) боеприпасов . Старейший завод отрасли № 48 ("Молния") также интенсивно реконструировали, и под руководством штаба отрасли и директора предприятия П.А.Растегаева и главного инженера А.А.То-

ЛЕОНИД АНДРЕЕВИЧ ПЕТУХОВ

Родился в 1920 г. в пос. Песочня (Киров) под Калугой. В 1941 г. закончил Ленинградскую Краснознаменную военно- воздушную академию. С 1941 по 1946 г. - инженер по спецслужбам авиационного полка, а с 1950 по 1951 г. - инспектор инспекции авиационных служб Главной инспекции Советской Армии. Начиная с 1952 г. работал в Минсредмаше - районный инспектор, главный инженер объекта № 956, в 1958 г. назначен заместителем начальника - начальником спецотдела ГУП Минсредмаша; в 1962 г. - директор Приборостроительного завода (Златоуст-36), а с 1964 по 1986 г. работал начальником Главного управления Минсредмаша. С 1986 г. находится на заслуженном отдыхе.

Л.А.Петухов - Герой Социалистического Труда, лауреат Государственной премии, участник Великой Отечественной войны, награжден многими орденами и медалями.

Милина были введены в строй основные цеха по производству баллистических корпусов ядерных авиабомб.

В г. Златоуст-36 (Трехгорный) в 1955 г. был введен в эксплуатацию и начал выпускать оборонную продукцию Приборостроительный завод.

В 1955 г. был создан Пензенский приборостроительный завод, который специализировался на выпуске электроприборов, приборов низковольтной автоматики и бароприборов. В 1960 г. на этом заводе было начато строительство крупнейшего производства для сборки специальных изделий .

В 1957 г. из Минсудпрома в Минсредмаш был передан Уральский электромеханический завод (г. Свердловск). Сразу же началось изменение профиля выпускаемой продукции. Главной стала продукция в области микромеханики, микроэлектроники и электротехники, используемая в специаль-

Ных видах ядерных вооружений. В течение 37 лет (с 1946 по 1983 г.) директором этого завода работал Александр Алексеевич Соловьев, Герой Социалистического Труда, почетный гражданин г. Свердловска.

Чтобы меньше зависеть от поставщиков из других ведомств, руководством отрасли было принято решение о строительстве в Новосибирске завода по производству узлов специальной автоматики. В 1958 г. новый завод уже отгрузил заказчику первые узлы собственного изготовления. В конце 1959 г. Производственное объединение "Север" начало выпускать блоки автоматики с использованием новых принципов функционирования на специфической элементной базе. Завод освоил также выпуск радиоэлектронных приборов, приборов точной механики, узлов с использованием энергии взрыва, изделий охранной сигнализации.

Хотя ГУП (6 ГУ) как главное управление производства ядерных боеприпасов в 60-е гг. и создало свои заводы, однако объем комплектующих узлов, поставляемых другими отраслями промышленности для выпуска готовой продукции ГПК по среднему машиностроению, все еще оставался большим*. В этом главке длительное время главным инженером работал Алексей Алексеевич Томилин, внесший большой вклад в создание ядерного оружия.

Не только ядерные боеприпасы и другую продукцию из делящихся материалов выпускали в 1964-1965 гг. предприятия ГПК по среднему машиностроению. Высший совет народного хозяйства СССР постановлением от 24 марта 1964 г. № 17-7 поручил отрасли создать изотопные источники тока. В постановлении было записано: "Поручить ГПК по среднему машиностроению СССР рассмотреть и решить совместно с Государственным комитетом по использованию атомной энергии вопросы обеспечения наработки в 1965-1967 гг. изотопов и изготовления из них тепловых блоков и источников тока для питания бортовой аппаратуры космических объектов и аварийного питания аппаратуры и освещения подводных и надводных кораблей..." В табл. 15 перечислены названия этих тепловых блоков и сроки их выпуска. Было также поручено выделить 200 г 237 Np и 14 г 241 Am, из которых после их дальнейшего облучения в ядерном реакторе должны были получить 238 Pu и 242 Cm, а из них изготовить тепловые блоки " Земля-1" и " Орион-1".

Создание указанных тепловых блоков открывало путь для использования отходов радиохимического производства, в первую очередь наиболее вредных продуктов деления - стронция и цезия, а также накапливаемого в реакторах и неиспользуемого 237 Np. Что касается 210 Po, имеющего максимальное удельное энерговыделение из всех известных радионуклидов, то для его образования нужны висмут и отработанная технология его облучения в ядерном реакторе, а также технология пос-

* ГПК по среднему машиностроению в 1965 г. из других отраслей только вентилей из нержавеющей стали получил 22 тыс., а стандартные приборы получали с большинства совнархозов страны.

Таблица 15

Радиоактивные изотопы и типы тепловых блоков

Радионуклид

Количество, тыс. Ки

Тип теплового блока

Год изготовления

Период полураспада T 1/2, лет

Удельная энергия, Вт/г

90 Sr 20 "Бета-2" 1964 27,7 0,936

40 "Бета-З" 1966

137 Cs 80 "Дельфин" 1964 29,7 0,411

210 Ро 15 "Орион-1" 1964 0,378 144,0

Ледующего выделения полония и изготовления из него соответствующих тепловых блоков.

Для изучения трансурановых элементов штабу отрасли было поручено обеспечить загрузку в тяжеловодный реактор ОК-190 сроком на один год 5 кг 239 Pu. Плутониевые блоки-мишени после облучения нейтронами, передавали радиохимикам, им поручалось выделить тяжелые изотопы плутония и передать их институтам ГКИАЭ.

Как известно, на уникальном ускорителе тяжелых ионов, построенном в 1961 г. по инициативе И.В.Курчатова в Дубне*, под руководством акад. Г.Н.Флёрова в 1964 г. был открыт новый 104-й элемент, который в честь И.В.Курчатова по предложению Г.Н.Флёрова был назван курчатовий *2.

В качестве мишени использовался тяжелый изотоп плутония:

4Pu242 + 10Ne22 → 104Курчатовий260 + 04n,

Позднее под руководством Г.Н.Флёрова в Лаборатории ядерных реакций в ОИЯИ были открыты отдельные изотопы 102, 105, 106-го и других элементов.

В период функционирования ГКИАЭ и ГПК по среднему машиностроению СССР в их подчинении находились Белоярская, Нововоронежская и Сибирская АЭС. Белоярская АЭС им. И.В.Курчатова была передана в ведение Министерства энергетики и электрификации в конце 1966 г. (акт передачи из системы Минсредмаша был утвержден 21 декабря 1966 г.).

* Мощности пучков кислорода, неона, аргона в сотой раз превосходили мощности, достигнутые на лучших американских ускорителях. Дубненский циклотрон не имеет себе равных по ассортименту ускоряемых ионов .

*2 Единства в присвоении 104 элементу имени И.В.Курчатова к настоящему времени нет среди российских ученых. В публикуемых сейчас таблицах химических элементов по инициативе ученых из Дубны его называют "Дубний".

Среди основных показателей на 1965 г. по выпуску товарной продукции предусматривалась наработка 1200 млн. кВт∙ч электроэнергии на АЭС, подчиненных ГКИАЭ, на общую сумму 20,6 млн. руб.

Численность работающих на предприятиях, стройках, в НИИ и КБ, а также в обслуживающих атомную промышленность медицинских учреждениях страны и других учреждениях тогда составляла, как видно из табл. 16, более 700 тыс. чел. В табл. 16 также показаны объемы капитальных вложений и выпуска товарной продукции промышленностью двух комитетов в 1964-1965 гг.

Таблица 16

Численность работающих (в планах 1964 и 1965 гг.) в ГПК по среднему машиностроению и в ГКИАЭ и объемы капитальных вложений и товарной продукции

Показатель 1964 1965

ГПК по среднему машиностроению, тыс. чел.

Всего... 607,65 621,3*

В том числе:

Основная деятельность 400,76 420,78

Строительство 194,12 187,86

Геологические работы 4,67 4,53

Проектные организации 8,1 8,3

3 Главное управление при Минздраве СССР 40,76 43,92

Физико-технический институт Украинской Академии наук, тыс. чел. 3,69 3,94

Объем капитальных вложений, млн. руб.:

По ГПК по среднему машиностроению 694,8 677,9 по ГКИАЭ 104,2 121,0

Объем товарной продукции промышленных предприятий, всего, млн. руб. 3789,3

В том числе:

ГПК по среднему машиностроению 3750,0

ГКИАЭ 39,3

* В конце 1964 г. в ГПК по среднему машиностроению численность была установлена 619 тыс., а в ГКИАЭ-57,85 тыс.

Среди важнейших работ, которые организовывал штаб отрасли, было использование ядерного оружия в мирных целях. В 1965 г. в стране было проведено четыре мирных (первых) ядерных взрыва* . Не останавливаясь на усилиях, которые предпринимались в разных ве-

* В США в 1961-1965 гг. было проведено 12 ядерных мирных взрывов.

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСЕЕВИЧ ТОМИЛИН

Родился в 1906 г. в Туле. В 1936 г. окончил Тульский механический институт. С 1923 по 1925 г. работал слесарем патронного завода (г. Тула), с 1925 по 1930 г. - на комсомольской и партийной работе. С 1936 по 1940 г. был мастером, технологом, начальником цеха Тульского оружейного завода, а в 1940- 1942 гг. - директор завода № 314 Наркомата вооружения СССР. В 1942^1944 гг. был переведен директором завода № 66 Наркомата вооружения СССР (г. Златоуст). С 1944 по 1948 г. - начальник производства завода № 535 Наркомата вооружения СССР (г. Тула), 1948-1951 гг. - главный инженер предприятия п/я 2243 (ПО "Молния"). С 1951 по 1953 г. - начальник производственного сектора отдела № 3 ПГУ при Совете Министров СССР, а с 1953 г. - начальник производственно-технического отдела Главного управления приборостроения Минсредмаша. С 1955 по 1987 г. - главный инженер - заместитель начальника Главного управления Минсредмаша.

А.А.Томилин - лауреат Государственной премии, награжден многочисленными орденами и медалями

Домствах страны по подготовке условий проведения этих взрывов, и не перечисляя основные направления использования этих взрывов в народном хозяйстве, которые подробно рассмотрены в известной книге Ю.А.Израэля , укажем лишь, что они осуществлялись по решению самых высоких инстанций. Например, постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 20 февраля 1964 г. № 160-64 называлось "О использовании ядерных взрывов для вскрытия Удоканского месторождения меди". Для интенсификации добычи полезных ископаемых и в других целях в стране за все время было проведено 100 мирных ядерных взрывов, мощность каждого взрыва - ^20 тыс. т тротилового эквивалента .

Не только с помощью мирных ядерных взрывов, созданием Ледокольного флота и производством изотопной продукции ГПК по среднему машиностроению решал народно-хозяйственные задачи. В соответствии с постановлением правительства отрасль начала осваивать месторождение золота в Мурун-Тау в Узбекистане.

В постановлении от 25 мая 1964 г. было записано: "п. 2. Возложить проектирование и строительство Горно-обогатительного предприятия Мурун-Тау на Государственный комитет по среднему машиностроению СССР (с осуществлением функций заказчика и подрядчика) со сроком окончания строительства в 1968 г. Включить указанное предприятие в состав комбината № 2 этого комитета. ...п. 9. Поручить ГПК по среднему машиностроению и ГПК по транспортному строительству СССР рассмотреть вопрос о целесообразности железнодорожной ветки от железнодорожной линии Навои - Учкудук до предприятия Мурун-Тау и в случае необходимости представить предложения в Совет Министров СССР".

После пуска этого предприятия в отрасли создавались и другие предприятия, выпускающие продукцию общетехнического назначения.

Государственный производственный комитет по среднему машиностроению СССР существовал недолго. Вскоре при очередных перестановках в высших эшелонах власти отрасли со 2 марта 1965 г. было возвращено название Министерства среднего машиностроения СССР. В октябре 1965 г. ГКИАЭ был ликвидирован, и все его предприятия, НИИ и КБ были переданы в состав Минсредмаша.

Штаб Минсредмаша после 1965 г,

Своим решением правительство СССР (от 18 ноября 1965 г.) постановило: "В связи с упразднением Высшего совета народного хозяйства СССР преобразовать ГКИАЭ в Главное управление по использованию атомной энергии Министерства среднего машиностроения СССР". В новом главке Минсредмаша, которому вначале был присвоен номер 15, имелось 18 самостоятельных подразделений, из них 9 управлений. Бывшие руководители ГКИАЭ А.М.Петросьянц, И.Д.Морохов, Н.М.Синев вместе с другими членами Коллегии комитета временно осуществляли руководство соответствующими управлениями и отделами 15 ГУ.

Возросшее в несколько раз число институтов и КБ потребовало от руководства Минсредмаша упорядочить координацию научно-исследовательскими и конструкторскими работами. Этого требовало и постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 26 октября 1965 г., а также постановление правительства за 1965 г. Данными решениями фактически ликвидировались все ранее существовавшие секции и комиссии НТС как в комитете, так и в Минсредмаше. Руководство штаба отрасли совместно с главками и управлениями при участии головных

НИИ и КБ подготовило приказ министра (от 5 июля 1966 г.), в котором был перечислен состав 14 секций НТС и 6 комиссий. Приведем лишь названия секций и комиссий, а также назовем их руководителей.

Секция № 1. Реакторы и АЭС (25 чел.):

А.И.Чурин - председатель;

Н.А.Доллежаль А.И.Лейпунский

Заместители председателя

Е.П.Ананьев - ученый секретарь.

Секция № 2. Разделение изотопов (15 чел.):

А.Д.Зверев - председатель;

И.К.Кикоин - заместитель председателя;

Секция № 3. Радиохимической и химической технологии (23 чел.):

B. В.Фомин - председатель;

А. П. Виноградов А. П. Зефиров

Заместители председателя;

Секция № 4. Металлургическая и твэлы (21 чел.):

А.А.Бочвар - председатель;

Р. С. Амбарцумян А.С.Займовский М.В.Якутович

Заместители председателя;

А.М.Кутьков - ученый секретарь.

Секция № 5. Медико-биологическая (17 чел.):

Е.И.Смирнов ~ председатель;

A. И.Бурназян Ф.Г.Кротков B. Н.Правецкий

Заместители председателя;

Секция № 6. Горно-геологическая (21 чел.):

П.Я.Антропов - председатель;

Н.Б.Карпов Ф.И.Вольфсон

Заместители председателя;

И.Д.Гаврилов - ученый секретарь.

Секция № 7. Строительная (8 чел.):

П.К.Георгиевский - председатель;

А. В. Коротков В В Киреев

Заместители председателя;

Г.В.Семковский - ученый секретарь.

Секция № 8. Сельскохозяйственная (18 чел.):

В.М.Клечковский - председатель;

Г. В. Хильми Н. А. Корнеев

Заместители председателя;

Р.М.Алексахин - ученый секретарь.

Секция № 9. Ядерно-энергетические судовые установки (32 чел.):

А.П.Александров - председатель;

Ю.Г.Деревянко П.Г.Котов Н.А.Николаев

Заместители председателя;

Секция № 10. Авиационно-ракетные энергетические установки (30 чел.):

М.Д.Миллионщиков - председатель;

Ю.И.Данилов И.Д.Морохов Ю.А.Мозжорин

Заместители председателя;

И.С.Шмелев - ученый секретарь.

Секция № 11. Приборостроение (27 чел.):

Н.А.Шеховцев - председатель;

А.А.Марков Э.М.Центер

Заместители председателя;

Р.Г.Волкова - ученый секретарь.

Секция № 12. Физическая (30 чел.):

A. И.Лейпунский - председатель;

Д. И. Б лохинцев B. В.Владимирский

Заместители председателя;

A. Н.Куракин - ученый секретарь.

Секция № 13. Термоядерные реакции и физика плазмы (23 чел.):

Л.А.Арцимович - председатель;

И. Н. Головин М.А. Леонтович

Заместители председателя;

Э.И.Кузнецов - ученый секретарь.

Секция № 14. Получение и применение изотопов (27 чел.):

B. М.Вдовенко - председатель;

П. С. Савицкий Н Е Брежнева

Заместители председателя;

Н.А.Матюшина - ученый секретарь.

Комиссия по координации НИР и ОКР в области радиационной безопасности на транспортных объектах (20 чел.):

A. И.Бурназян - председатель;

B. Н.Правецкий Е.М.Иванов А.Г.Кириллов

Заместители председателя;

П.Г.Ходин - ученый секретарь.

Комиссия по аэрозолям (20 чел.):

И.В.Петрянов-Соколов - председатель; М.М.Башкирцев - заместитель председателя; A. Ю.Лоскутова - ученый секретарь.

Комиссия по аналитике (21 чел.):

П.Н.Палей - председатель; B. К.Марков - заместитель председателя; A. Ю.Лоскутова - ученый секретарь.

Комиссия по опреснению морской воды (17 чел.):

B. А.Клячко - председатель; Г.М.Соловьев - заместитель председателя; И.И.Соколов - ученый секретарь.

Комиссия по трансплутониевым элементам (23 чел.):

В.А.Давиденко - председатель;

О. С. Лупандин Н. С. Чугреев

Заместители председателя;

Г.Н.Гладков - ученый секретарь.

Комиссия по сварке (17 чел.):

П.К.Георгиевский - председатель; Н.Ю.Пальчук - заместитель председателя; Ю.Г.Карасев - ученый секретарь.

В составе секций и комиссий были крупные ученые и конструкторы, руководители главков и управлений, представители головных НИИ и ведущих предприятий как отрасли, так и других ведомств. Ряд секций были межотраслевого характера, и в их работе участвовали руководители других ведомств. Так, в медико-биологической, а также в секциях № 9 и 10 среди руководства были руководители Минздрава, ВМФ и Министерства авиационной промышленности. Большинство принципиальных решений министр и коллегия Минсредмаша принимали после рассмотрения на секциях НТС.

14 февраля 1967 г. Совет Министров СССР своим решением "О реорганизации Главного управления по использованию атомной энергии Министерства среднего машиностроения СССР" постановил:

"1. Принять предложение Министерства среднего машиностроения СССР о реорганизации Главного управления по использованию атомной энергии и входящих в его состав девяти управлений и девяти самостоятельных отделов, создав на базе этого управления в составе министерства:

Главное управление атомных энергетических установок (Главатомэнерго); Главное управление атомного приборостроения, изотопов и радиационной техники (Главатомприбор); Управление ускорителей и термоядерных исследований; Управление по международным связям и научно-технической информации.

Установить, что Министерство среднего машиностроения при отношениях с иностранными государствами по вопросам, связанным с использованием атомной энергии, выступает как Государственный комитет по использованию атомной энергии СССР.

2. Поручить Министерству среднего машиностроения (Славскому) в соответствии с указанной в п.1 настоящего постановления реорганизацией сократить штатную численность аппарата министерства.

Председатель Совета Министров СССР А.Косыгин

Управляющий делами М.Смиртюков".

Вскоре приказом министра от 18 февраля 1967 г. новым управлениям были присвоены номера и назначены руководители:

Главатомэнерго - 16 ГУ (Н.А.Николаев); Главатомприбор - 17 ГУ (А.С.Штань); Управление ускорителей и термоядерных исследований - 18 У (К. Н. Мещеряков); Управление международных связей и НТИ - УМС и НТИ (И.Д.Морохов).

Чтобы не расшифровывать основные проблемы по использованию атомной энергии в мирных и военных целях, решаемые Минсредмашем, постановлением правительства от 30 ноября 1965 г. Минсредмашу и другим ведомствам-соисполнителям предписывалось присваивать номера почтовых ящиков. Действовала тогда и система назначения министром руководителей главков и управлений*, директоров комбинатов и главных инженеров, директоров институтов и конструкторских организаций после рассмотрения претендентов на Коллегии. С одобрения Коллегии министр назначал и освобождал не только руководителей, но и главных конструкторов и отдельных научных руководителей по особо важным направлениям атомной науки и техники.

Число должностей, включенных в номенклатуру Коллегии и министра, указывало на значимость данной организации в то время для

* Руководители главных управлений и управлений, а также директора крупных предприятий назначались после рассмотрения (одобрения) в ЦК КПСС.

Отрасли и для страны. Так, в приказе министра от 18 апреля 1967 г. перечислено максимальное число номенклатурных должностей:

ВНИИЭФ (5 ГУ) 12

Пензенский приборостроительный завод (6 ГУ) 7

Химический комбинат "Маяк" (4 ГУ) 5

Навоийский горно-химический комбинат (1 ГУ) 5

Северное управление строительства (10 ГУ) 5

Электростальский машиностроительный завод (3 ГУ) 4

ВНИИНМ (НТУ) 4

Управление строительства Прикаспийского горно-обогатительного комбината (11 ГУ) 4

Научно-исследовательский институт монтажной технологии (12 ГУ) 2

Покажем подчиненность НИИ, КБ и заводов, вошедших в состав Минсредмаша, во вновь организованные подразделения штаба отрасли, и номенклатурных должностей в этих НИИ, КБ и заводах:

Институт атомной энергии им. И.В.Курчатова 7

Институт двигателей 4

НИКИЭТ 3

Центральное конструкторское бюро машиностроения 4

Опытное конструкторское бюро машиностроения 3

Сухумский физико-технический институт 3

ОКБ "Гидропресс" 3

Подольский научно-исследовательский технологический институт 2

Ленинградская атомная электростанция 2

Лаборатория измерительных приборов (Лыткарино) 2

17 ГУ ВНИИРТ 2

СНИИП 2 Всесоюзное объединение "Изотоп" 2

Завод "Балтиец" 2

Завод "Импульс" 2

Рижский научно-исследовательский институт радиоизотопного приборостроения 1

26 апреля 2011 года исполнилось 25 лет со дня крупнейшей в истории атомной энергетики техногенной катастрофы Чернобыльской АЭС.

Катастрофа произошла на 4-м энергоблоке Чернобыльской АЭС с полным разрушением реакторной установки и части строительных конструкций энергоблока.

Столб горящих материалов и газов поднялся на высоту более километра. Радиоактивные газы и летучие радионуклиды были унесены в атмосферу. Ядерное топливо при взрыве активной зоны было рассеяно по помещениям 4-го энергоблока, частично выброшено на кровлю машинного зала и в окружающую среду.

Вся территория ЧАЭС была загрязнена разбросанными фрагментами активной зоны, обломками твэлов, кусками графитовой кладки, радиоактивными элементами. Аварию дополнил возникший пожар на крыше машинного зала, который был потушен пожарными.

Они ценой своей жизни спасли станцию, а правильно сказать - человечество. Потому что, если бы огонь добрался до других реакторов, последствия были бы еще более катастрофическими.

Мощность дозы вокруг разрушенного энергоблока достигала 2000 р/ч, и разрушенный блок представлял собой недоступный источник радиоактивного излучения и аэрозольного загрязнения, так как «дышал» тысячами рентген.

С этого дня начался новый отсчет времени в нашей стране - время до аварии на Чернобыльской АЭС и время после аварии. Всю страну, весь Советский Союз, затронула эта глобальная катастрофа, и все старались помочь справиться с этой бедой. К ликвидации последствий аварии был привлечен весь научный и технический потенциал страны.

Для изучения причин аварии и осуществления необходимых мероприятий, связанных с ликвидацией её последствий, в тот же день, 26 апреля, была организована Правительственная комиссия во главе с председателем Совмина СССР Н. И. Рыжковым.

Побывав на ЧАЭС, члены Правительственной комиссии убедились, что 4-й блок не подлежит восстановлению. Чтобы предотвратить выход радионуклидов в окружающую среду, уменьшить воздействие проникающей радиации, было принято решение о долговременной консервации разрушенного блока. К ликвидации последствий аварии был привлечен весь научный и технический потенциал страны.

Предстояло решить огромное число вопросов: эвакуация населения, размещение участников ликвидации аварии в безопасных зонах, пылеподавление на всей зараженной территории, дезактивация участков и помещений для размещения строительных организаций, и подход к 4-му энергоблоку, который продолжал извергать огромное количество радиоактивных продуктов и главное - закрыть 4-й энергоблок. Кроме того, были остановлены действующие 1-й, 2-й и 3-й энергоблоки. Это же огромные потери для всей энергетической системы страны.

Конечно Минэнерго СССР, которое построило и эксплуатировало эту станцию, не могло одно справиться со всеми этими задачами, и к середине мая 1986 года не было сделано практически никаких действий в плане консервации 4-го блока. Поэтому 15 мая Правительство СССР поручило Минсредмашу СССР выполнение работ, связанных с консервацией 4-го энергоблока ЧАЭС и относящихся к нему сооружений, а также захоронение радиоактивных отходов.

Постановлением ЦК КПСС и СМ СССР от 5 июня 1986 года Министерство среднего машиностроения СССР было назначено генподрядчиком по осуществлению работ, связанных с захоронением 4-го энергоблока ЧАЭС. Генпроектировщиком был назначен Всесоюзный научно-исследовательский и проектный институт энергетической технологии (ВНИПИЭТ), входящий в состав Минсредмаша СССР. Научное руководство по осуществлению консервации 4-го энергоблока ЧАЭС было возложено на Институт атомной энергии им. И.В. Курчатова.

В первые дни после аварии сотни сотрудников Минсредмаша СССР обратились с просьбой направить их в Чернобыль. Среди подавших заявления были люди разных возрастов и профессий, но всех их объединяло одно - высокий патриотический почин и желание отдать свой опыт, знания выполнению задач по ликвидации последствий аварии. Все восхищались мужеством и героизмом пожарных, которые показали пример верности своему долгу.

Прекрасно сознавая всю степень опасности и трудности работы, все, подавшие свои заявления, считали своим прямым долгом приложить профессиональные навыки и мастерство, отдать все силы, не жалея здоровья, для скорейшего выполнения порученного дела. Никто не считал этот труд героическим - обычная работа только в необычных условиях.

Кто же такие эти люди, которые считали своим правом и даже необходимостью быть в первых рядах при ликвидации последствий аварии на ЧАЭС, даже еще не представляя ее масштабов? Почему посчитали своим долгом оставить все свои важные государственные дела, которыми занималось это ведущее министерство в нашей стране, и отправиться в Чернобыль?

Да очень просто! Потому что в Министерстве среднего машиностроения СССР, в настоящее время Госкорпорация «Росатом», работали люди высокой профессиональной подготовленности, построившие первые атомные станции сначала в Обнинске в 1954 году, потом в Сосновом Бору в 1974 году.

Атомные ледоколы, атомные подводные лодки - все это дело рук средмашевцев. Только нашими силами можно было справиться с такой сложной задачей, как проектирование и возведение «Укрытия» в высоких радиационных полях. Это могли сделать только люди Е.П.Славского - трижды Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской и трех Государственных премий, кавалера 10 орденов Ленина, почетного жителя городов Красноярска-26 (ныне Железногорск) и Шевченко (ныне Актау). Поэтому и было принято решение проектирование «Укрытия» и захоронение 4-го энергоблока передать Минсредмашу СССР.

В Чернобыль немедленно вылетел министр Средмаша Е.П. Славский и другие руководители министерства. Ефим Павлович приехав на ЧАЭС, прошел весь машзал до «развала» и оценив обстановку сказал коротко: «Будем работать».

В кратчайшие сроки в министерстве были разработаны и подписаны документы по созданию Штаба, координирующего все работы на ЧАЭС, во главе с заместителем министра А. Н. Усановым. Его заместителем назначен И.А. Беляев, а в состав Штаба вошли: Ю. П. Аверьянов, Л. В. Забияка, В. И. Рудаков, Л. И. Саруль, А. П. Игнашин, П. С. Сидоров, А. П. Гаврилов, Г. И. Дряпак - все руководители и заместители руководителей Главных управлений министерства. В течение одних суток к 17 мая была разработана структура вновь созданного Управления строительства (УС-605) и подобран руководящий состав стройки.

Разработаны и выпущены регламентирующие материалы о подборе и направлении специалистов и рабочих. Через неделю после Постановления Правительства, руководящий состав УС-605 выехал в Чернобыль и приступил к выполнению задания.

Была разработана и утверждена министром Е.П. Славским структура УС-605, представлены для назначения руководящие работники создаваемого Управления строительства. 21 мая первая смена вылетела в Чернобыль. Было решено работы проводить вахтовым способом. На каждую должность был установлен резерв не менее трех человек, которые могли заменить руководителя, если возникнет такая необходимость. Комплектование УС-605 было произведено за счет лучших людей, имеющих большой опыт работы на стройках министерства. Чтобы понять уровень руководства УС-605, приведу состав руководителей управления трех вахтовых смен 1986 года:

Первым начальником строительства был назначен генерал-майор Е. В. Рыгалов - начальник УС-604 в Красноярске. Евгений Васильевич опытный руководитель, имел большой опыт работы на строительстве объектов, главным инженером - В. Т. Шеянов - главный инженер Северного управления строительства с Ленинградской атомной станции. Начальником УС-605 второй вахтовой смены с 16 июля по 15 сентября 1986 года был назначен Г. Д. Лыков - начальник УС «Сибакадемстрой», главным инженером - Ю. А. Ус - начальник Обнинского УС.

Начальником третьей вахтовой смены с 16 сентября по 2 декабря 1986 года - И. А. Дудоров - гл. инженер Димитровградского УС, главным инженером - Л. Л. Бочаров - заместитель главного инженера 9-го ГУ Минсредмаша, первым заместителем начальника УС-605 - О. М. Сафьянов - зам. начальника Северного УС.

Это был особо важный объект! Только лучшие из лучших, самые высококвалифицированные специалисты Минсредмаша СССР направлялись на работу в Чернобыль. Только так, подхода другого не было и не могло быть. Дело должно быть выполнено в кратчайший срок и с наименьшими потерями.

При комплектовании кадрами УС-605 не было ни одного случая отказа или задержки с прибытием на место как руководящих работников, так и рабочих. А на месте выполнения работ в Чернобыле не было отказов от выполнения заданий, что свидетельствует о высочайшей дисциплине и ответственности наших специалистов.

Задача быстрейшей ликвидации последствий аварии на ЧАЭС по своим масштабам, сложности, ответственности за судьбы огромного количества людей, экономике и даже влиянию на международный политический климат не имела аналогов ни в отечественной, ни в мировой инженерной практике.

При разработке проекта по захоронению реактора возникали сложнейшие проблемы, к числу которых следует отнести такие: оценка степени повреждения строительных конструкций 4-го энергоблока с целью дальнейшего их использования при возведении «Укрытия», необходимо было разработать предельно укрупненные конструкции, допускающие дистанционный монтаж, не требующий присутствия людей в зоне монтажа, выбор методов работы, позволяющих предельно сократить сроки строительства, обеспечить полную механизацию выполняемых работ с минимальным количеством присутствующих людей в зоне строительства.

Особая сложность проектирования и строительства «Укрытия» заключалась в том, что каких либо аналогов и технических решений по захоронению таких объектов в отечественной и мировой практике не было.

Перед учеными, проектировщиками, конструкторами остро встал вопрос, каким образом одновременно с оперативными аварийными мерами, принимаемыми по локализации источника выброса из аварийного блока, разработать методы постоянной защиты окружающей среды от ионизирующего излучения.

Ясно было одно, что все «развалы» и «завалы» должны быть укрыты или бетоном, или грунтом, или выполнены какие-либо экраны из тяжелых материалов, исключающих влияние излучения из аварийного блока. Серьезным оставался вопрос, как при «закрытом» аварийном блоке создать системы контроля поведения активной массы реактора и при необходимости воздействовать на его возможное развитие.

Проектировщики ВНИПИЭТа под руководством главного инженера института и автора проекта В.А. Курносова проработали 18 вариантов проекта. В частности, устройство единого засыпного холма из щебня, бетона, металлических полых шаров, устройство арочного покрытия пролетом 230 м, устройство накатных сводов и куполов над реакторным залом пролетом до 100 м, устройство консольной надвижной кровли над машинным залом пролетом до 60 м и т.п. Все перечисленные варианты в соответствии с технико-экономическими расчетами требовали значительного расхода строительных материалов, а главное - трудозатрат и длительного до 1,5-2 лет времени на их возведение, что не отвечало основным требованиям скорейшей ликвидации последствий аварии.

Окончательный вариант, реализованный в дальнейшем, позволил предельно сократить сроки строительства и обеспечить необходимую надежность и безопасность вновь возведенного объекта «Укрытие». Основная идея этого варианта заключалась в том, что для возведения «Укрытия» в качестве опор под вновь возводимые несущие конструкции были использованы сохранившиеся и полуразрушенные конструкции энергоблока.

В чем же заключались основные решения, предложенные проектным институтом для решения этой сверхсложной проблемы? В целях снижения радиации и создания благоприятных условий для работы строителям и монтажникам проектом предусмотрен принцип поэтапного наступления на аварийный энергоблок от его периферии к центру. Была разработана такая последовательность выполнения работ, которая позволила проводить последующие операции под радиационной защитой ранее возведенных конструкций.

Последовательно бетонировали территорию промплощадки слоем до 500 мм, возводили защитные стены высотой 6-8 метров по всему наружному периметру аварийного энергоблока. Защитные стены выполняли следующим образом. В стороне на специальные железнодорожные платформы монтировали металлические блоки с опалубкой, образующие несущий каркас защитных стен, и защищенной техникой - бульдозерами платформы толкали в зону установки, а затем дистанционно с помощью заранее уложенных на платформу бетоноводов их бетонировали.

Таким образом, решалась проблема подхода к зданию людей и механизмов. И хотя общая радиационная обстановка за защитными стенами была сложной, отдельные операции вблизи завалов с учетом дозовых нагрузок выполняли люди и защищенная техника.

В результате проектных и технических проработок была принята объемно-пространственная структура объекта «Укрытия», образованная рядом каскадно-поднимающихся блоков, размеры и очертания которых определялись конструктивными особенностями элементов ограждающих конструкций, предназначенных для герметизации 4-го энергоблока. Между 3-м и 4-м энергоблоками выполнена бетонная разделительная стена высотой до уровня кровли. Между 2-м и 3-м блоком сооружена металлическая разделительная стена, позволившая подготовить и вновь запустить в работу уже осенью 1986 года первые два блока.

Северная защитная стена со стороны основного «завала» выполнена из бетона в виде 4-х уступов высотой до 12 метров. Наружная опалубка уступов выполнена из металлических щитов длиной до 54 метров и высотой 12 метров и массой каждой монтажной единицы более 100 тонн.

Западная сторона энергоблока закрыта защитной бетонной стеной толщиной в один метр, высотой 45 метров. Металлический несущий каркас стены монтировали контрфорсами-блоками размером 6×45 метров, а массой по 92 тонны.

Но это были еще не самые большие и тяжелые конструкции, которые устанавливали при монтаже «Укрытия» в условиях высоких радиационных полей. Для создания покрытия над центральным залом и с южной стороны энергоблока (деаэраторной этажеркой) необходимо было найти опоры для новых несущих конструкций. Причем расстояние между опорами не должно превышать предельных размеров, обеспечивающих монтаж строительным краном. После тщательных исследований сохранившихся конструкций были найдены оптимальные решения. Но для этого приходилось проектировщикам, монтажникам и инженерам, в числе которых были майор Л. И. Горб, главный инженер третьей вахтовой смены Л. Л. Бочаров и многим другим неоднократно подниматься в защищенной кабине («Батискафе»), которую цепляли к стреле крана, что на стройках категорически запрещалось, и осматривать место опоры, несмотря на высокие радиационные поля в месте монтажа.

Опорами были приняты: по западной стороне аварийного блока - сохранившаяся монолитная стена. Для надежности опоры стена была усилена металлическим корсетом с последующим заполнением бетоном внутреннего пространства; по северной стороне энергоблока - вновь возводимая каскадная стена; по восточной стороне - две сохранившиеся монолитные выхлопные шахты; со стороны деаэраторной этажерки - вновь проектируемая металлическая балка «Мамонт» длиной 70 метров, высотой 6 метров, шириной 2,4 м, массой вместе с траверсой 180 тонн.

Для ее установки с огромным трудом были изготовлены две опоры, в основании которых был завал из обломков строительных конструкций высотой до 6 метров. Основания под опоры были надежно закреплены бетоном и другими материалами, а для обеспечения надежности опор они были испытаны в соответствии со специально разработанной программой.

Монтажные работы велись с трех сторон немецкими кранами фирмы «Демаг» грузоподъемностью на основной стреле 600 тонн и вспомогательной при вылете 78 метров - 112 тонн. Как отмечал автор проекта В. А. Курносов: «Если бы не было этих кранов, я не знаю, как бы мы справились с этой задачей, даже думать не хочу ».

Эти краны поступили на ЧАЭС в разобранном виде и в отсутствие немецких специалистов наши монтажники из треста «Спецмонтажмеханизация» под руководством начальника треста В.А. Ковальчука, и специалистов Л.М. Королева, Л.Л. Кривошеина, О.П. Ионова, П.В. Калинина, В.Д. Мучника, А.Л. Лаврецкого и многих других смогли в сроки значительно более короткие, собрать эти краны и запустить их в работу, несмотря на то, что ранее эти краны у них не находились в эксплуатации. Разобрались не только в механике, но и в электронике.

И конечно самое сложное при монтаже «Укрытия» - дистанционный монтаж металлоконструкций, который проводился под руководством ведущих специалистов Минсредмаша в исключительно сложной радиационной обстановке. Это стало возможным благодаря внедрению специалистами НИКИМТа под руководством В.П. Иванова телевизионного и радиоуправления ходом производства строительно-монтажных работ.

Для перекрытия центрального зала была разработана и изготовлена металлическая конструкция, которая состояла из двух балок. Каждая балка длиной 40 метров, высотой 3,4 метра и массой 65 тонн, связанных в единый пространственный блок общим весом 165 тонн. Монтаж этой балки над центральным залом полон драматизма, так как в один из самых ответственных моментов, когда уже оставалось не более двух метров до окончательной установки этой грандиозной по своим габаритам конструкции под названием «Самолет» произошел разрыв троса лебедки крана, и вся эта конструкция могла рухнуть в «развал» реактора, что могло привести совершенно к непредсказуемым последствиям.

Хладнокровие и профессионализм руководителей монтажа и высококлассных специалистов А.Н. Усанова, В.И. Рудакова, В.С. Андрианова, Н.К. Страшевского, Л.Л. Кривошеина, О.П. Ионова, и многих других, участвующих в монтаже, предотвратили трагедию. На третьи сутки 23 сентября 1986 года балка «Самолет» была установлена в монтажное положение. Это был один из самых ответственных и драматических моментов при возведении «Укрытия».

Трое суток участники монтажа этой балки не уходили с площадки. Вот что сказал в одном интервью в 1996 году генеральный директор ВНИПИЭТа, автор проекта «Укрытие» В.А. Курносов: «Когда кран „Демаг“ поднял блок балок Б-2 („Самолет“) и установил его сверху, я стоял и плакал. Мы затыкали, наконец, этот проклятый радиоактивный вулкан! »

Уже к 1 октября 1986 года на эту балку были установлены 27 металлических труб перекрытия диаметром 1220 мм и длиной 36 метров. Теперь можно было доложить МАГАТЭ и всему международному сообществу, что взорвавшийся реактор 4-го блока изолирован от окружающей среды и всякие фотографии с космических спутников только подтвердят это.

Для выполнения работ требовались не только высококвалифицированные специалисты-монтажники, строители, но огромное число водителей, операторов бетононасосов, механиков и т.д. Министерством обороны СССР были призваны на шестимесячные курсы резервисты, переданные в военностроительные части Минсредмаша. На территории Иванкова и Чернобыля были развернуты два военно-строительных полка, а в Тетереве - военно-строительный отряд, которые обеспечивали рабочей силой строительную площадку.

Во вторую и третью смены потребовалось большое количество водителей. Особенно для большегрузных машин, машин по доставке бетона - «миксеров». Особая забота была по обеспечению строительства операторами-машинистами бетононасосов.

Учитывая сложившуюся ситуацию в Чернобыле, создали ускоренные учебные курсы подготовки водителей на бетоносмесительные машины и машинистов-операторов бетононасосов. Надо сказать, что водители, операторы бетононасосов, механизаторы составляли во второй и третьей сменах одну треть численности работающих. Они были настоящими героями! В тяжелейших радиационно-опасных условиях они укладывали до 6000 кубометров бетона в сутки. Именно герои, и им памятник надо поставить рядом с «Укрытием».

Как правило, специалисты из всех организаций Минсредмаша по заданию штаба министерства вылетали немедленно, без каких-либо проволочек. Все дела откладывались, ради решения чернобыльских проблем. Графики замещения специалистов в Чернобыле утверждались или Е.П.Славским или А.Н. Усановым и выполнялись беспрекословно.

В первую смену, которая длилась с 20 мая по 15 июля 1986 года, количество рабочих и ИТР, занятых на работе в Чернобыле от Минсредмаша, составило 5076 человек при машинном парке 988 единиц. Во вторую смену, с 16 июля по 15 сентября, - 9347 человек, при машинном парке 1400 единиц.

В третью заключительную смену с 16 сентября по 2 декабря, работало порядка 11 тысяч человек при количестве машин и механизмов 1400 единиц. Всего от Минсредмаша в работах по ликвидации последствий катастрофы на ЧАЭС в период с 1986 по 1989 годы участвовало более пятидесяти тысяч человек, в том числе более пятнадцати тысяч военных строителей. И все они были специалисты самого высокого уровня.

Оперативность в организации работ в Чернобыле Минсредмашем, как и все последующие действия, поражают воображение любого человека, и еще долго будут удивлять. Как можно было в условиях высокой радиационной обстановки, где и подступиться-то к пораженному взрывом реактору из-за тысяч рентген было невозможно, менее чем за полгода совершить невероятное - закрыть 4-й энергоблок Чернобыльской АЭС. И закрыть так, что уже 30 ноября 1986 года, как когда-то советские воины в Берлине оставляли свои подписи на стенах поверженного Рейхстага, так и в этот день строители, монтажники, да и все участники этой грандиозной по своей значимости работы оставляли свои автографы на стенах сооруженного «Укрытия», надежно закрывшего опасный реактор.

Строительство объекта «Укрытие», несмотря на сложную радиационную обстановку, позволило решить все главные задачи по надежной консервации разрушенного блока в предельно короткий срок - 5,5 месяцев. Это явилось уникальной инженерной работой, практически был первый опыт ликвидации последствий крупной аварии на АЭС, не имеющей аналогов в мировой практике, потребовавший смелых неординарных научных и проектных решений, инженерного риска, слаженной работы всех организаций, качественного и незамедлительного исполнения. 30 ноября 1986 года объект «Укрытие» был принят Государственной комиссией и передан ЧАЭС для долговременного обслуживания.

Взрыв в Чернобыле - это трагедия, от которой содрогнулся мир, которую забыть невозможно. Да и забывать нельзя. Она отняла жизнь и здоровье у тысяч людей, искалечила их судьбы, нанесла непоправимый ущерб природе. И в то же время она высветила истинную сущность людей. Их способность сплотиться перед лицом беды, их жертвенность и готовность к подвигу

При сооружении «Укрытия» в самом центре главных событий всегда находились заместитель министра А.Н. Усанов, главный инженер ВНИПИЭТа В.А. Курносов, начальники главков В.И. Рудаков, К.Н. Москвин, Ю.М.Савинов, руководители строительных трестов и многие ведущие специалисты Минсредмаша. Они взяли на себя самые ответственные решения с начала и до окончания работ. Провели в Чернобыле все три смены, выезжая только на короткий срок в Москву. Когда шла речь об их замене, особенно о Рудакове, то Владимир Иванович сказал: «Здесь я знаю обстановку на каждый день и час, могу вовремя принять нужное решение, а что мне делать в Москве? Умру, но начатое дело не брошу».

Рядом с ним в Чернобыле были только те, кого он знал по работе, кому доверял и верил. В Москву он приезжал только на три-четыре дня. Давал указания сотрудникам своего главка и снова возвращался назад. Он отдал всего себя Чернобылю, фактически сжег себя. Его не стало 22 января 1988 года в возрасте 58 лет. Также вскоре не стало А.Н. Усанова и В.А. Курносова.

Беспредельно преданными делу были начальники главков Ю.М. Савинов и К.Н. Москвин, директор НИКИМТа Ю.Ф. Юрченко, зам. главного инженера «Оргстройпроекта» В.П. Барабаш, главный инженер треста «Энергоспецмонтаж» В.C. Андрианов, начальник треста «Спецмонтажмеханизация» К.Н. Кондырев, главный инженер 11 ГУ Л.В. Забияка, начальник УС-604 из Красноярска Е.В. Рыгалов, начальник УС «Сибакадемстрой» Г.Д. Лыков, зам. начальника строительства Игналинской АЭС Г.М. Середа, начальник СМУ управления «Химстрой» К.С. Тадыков, начальники трестов «Спецхиммонтаж» Э.В. Жунда и «Промэлектромонтаж» С.А. Дмитроченков.

Смелые, хладнокровные, мужественные они умели нести ответственность за порученное дело и идти на оправданный риск. Ценой собственной жизни они сделали все, чтобы закрыть разбушевавшийся реактор. Все работы в Чернобыле проводились при непосредственном руководстве Правительственной комиссии по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. В работе комиссии от Минсредмаша участвовали первый зам. министра А.Г. Мешков, зам. министра Л.Д. Рябев, начальник хозяйственного управления министерства И.А. Беляев, генеральный директор НИКИМТа Ю.Ф. Юрченко.

Минсредмаш под непосредственным руководством своего легендарного министра Е.П.Славского выполнил задачу, поставленную перед ним Правительством, потому что были командированы наши лучшие специалисты. Благодаря слаженной работе и благодаря централизованному управлению с остальными министерствами Минсредмаш смог решить эту задачу. 30 ноября чернобыльцы Минсредмаша встречаются ежегодно, вспоминая все, что связано со строительством этого навечно укрывшего 4-й энергоблок «Укрытия». Вспоминают своих друзей, вспоминают всех, кто отдал свое здоровье, свою жизнь ради выполнения этой задачи.

Многие участники ликвидации последствий катастрофы на ЧАЭС Минсредмаша были награждены орденами и медалями. Заместитель министра А.Н. Усанов, начальник УС «Сибакадемстрой» Г.Д. Лыков и машинист-оператор бетононасосов механик с Игналинской АЭС В.И. Завидий получили высшую награду страны - звание Героя Социалистического Труда.

Учитывая пережитое, хочется надеяться, что подобное больше никогда не повторится. Напряжение было беспредельным. Но мы справились. А по-другому в нашем министерстве и не могло быть. Мы были все вместе - от министра до рабочего. И нас объединяла одна цель - победить в этой схватке с неизвестностью, которую мы все вместе преодолели. Победили, потому что здесь работали лучшие кадры страны.

Громкие слова в адрес ликвидаторов последствий аварии на Чернобыльской АЭС - это не дань моде, а знак глубокого уважения к людям, которые, работая в экстремальных условиях по сооружению «Укрытия», действительно стали Героями. Не сомневаюсь, что совершенный ими подвиг в сердцах потомков будет бессмертен.

Сейчас, вспоминая те времена, можно с уверенностью сказать, что в тяжелейших условиях работы на ЧАЭС ликвидаторы прошли серьезную школу испытаний на прочность и мужество, и они ее выдержали. Таким были все участники ликвидации катастрофы на ЧАЭС, и очень жаль, что таких людей становится с каждым днем все меньше и меньше.

К 25-летию катастрофы на ЧАЭС мною подготовлена книга «Схватка с неизвестностью», которая написана с использованием воспоминаний чернобыльцев. Эти воспоминания подобраны таким образом, чтобы у читателя сложилась ясная картина, как проходило сооружение уникального объекта «Укрытие» в условиях огромных радиационных полей, где совершенно невозможно было находиться человеку и как с этим справились наши специалисты.

Воспоминания написаны людьми, которые были не просто свидетелями, очевидцами тяжкого испытания, они были непосредственными участниками ликвидации катастрофы, первопроходцами в опасной зоне. Эти воспоминания дают возможность более полно представить трагедию тех дней, мужество и героизм наших людей по долгу, по зову совести причастных к ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС.

Всемирно известный писатель Ю.В.Бондарев - участник Сталинградской битвы, Герой Социалистического Труда, лауреат многочисленных премий, прочитав книгу, написал отзыв, в котором, в том числе сказано:

«В истории человечества это новый род войны с неизвестным, неведомым врагом, но не менее коварным и вероломным. Как старый солдат- сталинградец в год юбилея низко склоняю голову перед всеми бойцами-чернобыльцами, перед живыми и мертвыми, всеми, кто бесстрашно смотрел в глаза невидимому врагу и отдал единственную жизнь, чтобы остановить его, не пустить „гулять“ по народным нивам, не ведающим о беде»

Елена Козлова
ветеран атомной отрасли,
участник ликвидации последствий аварии
на ЧАЭС в 1986-1987 годах,
кандидат технических наук,
член Союза писателей России.

15 мая 1986 года Политбюро ЦК КПСС поручило министерству среднего машиностроения совместно с другими министерствами и ведомствами СССР выполнение работ по консервации разрушенного 4-гоблока ЧАЭС. В этот же день был создан штаб отрасли под руководством заместителя министра среднего машиностроения Александра Николаевича Усанова. Одновременно при штабе был создан производственно-диспетчерский отдел во главе с Игорем Аркадьевичем Беляевым, который координировал вопросы снабжения, транспорта, размещения людей и их питания, осуществлял связь между различными ведомствами и многими организациями в пределах министерства.

20 мая 1986 года приказом министра Минсредмаша Е. П. Славского для ликвидации последствий аварии на ЧАЭС создано управление строительства № 605 (УС-605). В разные периоды времени в его состав входило более 23-х структурно-производственных подразделений: строительные и монтажные районы, бетонные заводы, управления механизации и автотранспорта, энергоснабжения, производственно - технической комплектации и многое другое.

Генерал-майор Е.В. Рыгалов .

Управлению строительства было подчинено управление военно-строительных частей в составе двух военно-строительных полков, военно-строительный и санитарно-эпидемиологический отряды, а также подразделения обеспечения. Кроме того, в непосредственном контакте с управлением строительства в зоне Чернобыльской АЭС работало свыше 10 научных, проектных и других организаций Минсредмаша — РИАН, СНИИП, ИАЭ, химкомбинат «Маяк» и другие. Первым начальником УС-605 стал генерал-майор Евгений Васильевич Рыгалов, в то время — начальник строительно-монтажного управления № 604 города Красноярска-45 (в настоящее время — город Зеленогорск).

С 20 июля 1986 года УС-605 возглавил уроженец города Абакана Геннадий Дмитриевич Лыков, директор Новосибирской строительной организации «Сибакадем строй».

В третью смену, с 23 сентября 1986 года, начальником управления строительства № 605 был назначен Илья Александрович Дудоров, главный инженер из Димитровградского управления строительства, бывший главный инженер «Сибхимстроя», отработавший в Красноярске-26 около пяти лет.

Постановлением ЦК КПСС и Совета министров СССР от 5 июня 1986 года было официально утверждено решение о долговременной консервации 4-го энергоблока и сооружении объекта под названием «Укрытие 4-го блока ЧАЭС». Генеральными проектировщиками работ стали ленинградский институт ВНИПИЭТ и московский «Оргтехстройпроект». Научное руководство было поручено Институту атомной энергии им. И. В. Курчатова. Фактически же проектирование «Укрытия» началось еще 20 мая. Пока проводились неотложные мероприятия на станции, из ленинградского ВНИПИЭТа в Москву был вызван главный инженер института Владимир Александрович Курносов.

Он и возглавил бригаду проектировщиков. В ленинградской команде Курносова были отважные и ответственные люди: главный инженер проекта Алексей Андреевич Бицкий, главный конструктор Евгений Петрович Цуриков, руководитель группы архитекторов Иван Климович Моисеев, руководитель группы проектировщиков Вадим Михайлович Багрянский.

Комплексная бригада из специалистов ВНИПИЭТа была размещена в институте «Оргстройпроект» в Москве. Перед ней стояла уникальная задача. Подобных сооружений никто и никогда в мире не строил, позаимствовать опыт было не у кого. Требовалось перекрыть разрушенный энергоблок площадью, равной шести футбольным полям, все виды строительных работ надо было проводить максимально дистанционно и завершить за 3-4 месяца. С учетом важности задач были проработаны несколько десятков вариантов защитного устройства.

Предлагались «Холм» из песка, бетона и металлических шаров, железобетонная «Арка», купольный «Зонт» и многое другое. Выбор пал на конструкцию с максимальным использованием сохранившихся после взрыва железобетонных конструкций, включая деформированные при взрыве сооружения и, как выяснилось потом, это было единственное решение, которое позволило до предела сократить сроки возведения объекта, названного «Укрытием».

Это был инженерный риск, но другого выхода не было. Для обеспечения надежности будущего сооружения выполнялись сложнейшие расчеты, конструкции, на которые опиралось «Укрытие», были усилены с помощью корсетов и коронок. Наиболее ответственные опоры были дистанционно испытаны. Короткие сроки требовали использования для возведения «Укрытия» материалов, поддающихся высокой механизации. Был выбран монолитный бетон — хороший материал для биологической защиты, который можно быстро изготовить и транспортировать на большие расстояния с помощью бетононасосов практически без участия людей.

Владимир Александрович Курносов вспоминал: «В начале оформилась главная идея — постепенно бетонируя подступы к 4-му блоку, и тем самым подавляя радиацию, приблизиться к его завалам и, максимально использовав оставшиеся после взрыва конструкции, закрыть эту чертову дыру стенами

и крышей. Именно так во время ликвидации челябинской аварии (взрыв на химическом комбинате «Маяк» в 1957 году — ред.) мы загоняли радиацию под бетон».

Начиная с середины мая, сменяя друг друга через 25-30 дней, в Чернобыле работала на постоянной основе бригада проектировщиков ВНИПИЭТа. Практически до окончания стройки проект «Укрытие» дорабатывался на месте с учетом ситуации. Так, в связи с появлением кранов «Демаг» грузоподъемностью 650 тонн, строительные конструкции были перепроектированы на более крупные элементы весом до 200 тонн, что позволило значительно сократить количество опор внутри разрушенного энергоблока, трудоемких по исполнению.

1. Территория 2-го района обозначена, никто из водителей не проедет мимо. На фото главный инженер В.М. Прокофьев
2. Руководство УАТ УС-605 около Саркофага. Октябрь 1986 г.
3. Задачи инженерным войскам в зоне действия 2-го района определены
4. Автовокзал в Чернобыле до аварии
5. Автовокзал в Чернобыле. Приехал министр Е.П. Славский, слева от него Г.Д. Лыков, в центре (в галстуке) А.Н. Усанов

История строительства объекта «Укрытие» четко делится на три этапа, вахты, как говорили строители.

В этот период был самый высокий радиационный фон. И самое главное — неизвестно, где можно «хватануть» дозу. От взрыва всё разлетелось в разные

стороны. В первую вахту провели максимальную дезактивацию местности, изготовили первые металлоконструкции для «Укрытия». В это же время построили бетонный завод, транспортные коммуникации, организовали первое жилье и столовые для ликвидаторов.

Вторая вахта — с 16 июля по 15 сентября 1986 года. В этот период был выполнен основной объем строительных работ по сооружению Саркофага. Трудозатраты строителей здесь были максимальны.

Третья вахта — с 16 сентября по 30 ноября 1986 года. Строительно-монтажные работы завершились и объект «Укрытие» был принят Правительственной комиссией.

Группа проектировщиков объекта «Укрытие» в здании автовокзала в Чернобыле .

Для выполнения громадного объема работ были привлечены все строительные и монтажные организации Минсредмаша. Из них в составе УС-605 были созданы 12 районов ликвидации аварии.

Заместитель министра Средмаша А.Н. Усанов (в центре - фото в очках)
проводит совещание в бункере. Третий справа (стоит) -
главный инженер ВНИПИЭТа В.А. Курносов .

Каждый район формировался, начиная от руководителя до рабочего, из одной строительной организации в составе министерства. Это давало большой выигрыш во времени, так как специалисты подбирались под выполнение конкретных работ, зачастую хорошо знали друг друга и имели навыки совместной работы. Большинство районов получили географические названия. Например, в «Челябинском районе» работали ликвидаторы из закрытого минсредмашевского города Челябинска-40 и других населенных пунктов Южного Урала, в «Красноярском районе» работали специалисты Красноярска-26 и ликвидаторы из Красноярского края. Томск-7, Сосновый Бор, Обнинск… Лучшие умы и руки Минсредмаша были собраны в районе катастрофы. В дальнейшем был создан специализированный монтажный район для проведения работ по монтажу металлоконструкций и их укрупнительной сборке. В этом районе были собраны лучшие монтажники и сварщики Минсредмаша. Они работали как субподрядчики во всех строительных районах. Министр Славский жестко требовал от этих районов выполнения поставленных задач в установленные сроки. Фактически действовал лозунг: «Ни часу простоя на строительстве Саркофага под «пулями» радиации».

Первым начальником Красноярского района № 2 в первую вахту стал заместитель главного инженера «Сибхимстроя» полковник Владимир Константинович Сперанский из Красноярска-26 (Железногорска).

Начальник 2-го района первой
вахты полковник В.К. Сперанский .

Трагическим событиям 1986 года посвящена книга Владимира Сперанского «Сибиряки с чернобыльской отметиной», изданная в 2008 году. Все события в ней описаны по личным воспоминаниям и рассказам других ликвидаторов. Это уникальный исторический документ, в котором хроника возведения Саркофага представлена не только масштабно, но и в деталях.

Владимир Константинович вспоминает, что темой его дипломной работы в Ленинградской академии им. Можайского была организация восстановительных работ после взрыва атомной бомбы среднего калибра. Через 28 лет Сперанскому пришлось организовывать восстановительные работы

после взрыва «мирной бомбы». Офис УС-605 разместился в городе Чернобыле, в здании автовокзала. Здесь же работали дозиметрическая и диспетчерская службы, медицинский пункт. В административном здании ЧАЭС располагались новый директор станции Е. Н. Поздышев и его заместители, службы АЭС, оперативные штабы министерства обороны и гражданской обороны.

На станции работали два санпропускника. Здесь же с 20 июня обосновалась дозиметрическая лаборатория. С этого дня шел четкий учет полученных доз, планировалась ежедневная работа, определялось время пребывания в «грязной» зоне. Для приемки грузов была выбрана железнодорожная станция Тетерев, на ней предстояло организовать жилье для работников базы УПТК, а также обеспечить техническую возможность разгрузки стройматериалов, найти место для их складирования, обустроить транспортные развязки для грузов с последующей отправкой их в Чернобыль. Предстояла большая реконструкция станции с железнодорожными путями для массового приема стройматериалов и техники. В дальнейшем на станции разгружали до 130 вагонов в сутки. Разгрузку цемента начали с пяти вагонов, а закончили ежесуточной разгрузкой 40 вагонов. Цемент на бетонозаводы в Чернобыль перевозили автотранспортом ежесуточно по 2500 тонн на расстояние 120 км. Правильность выбора подтвердилась наличием вокруг станции Тетерев многочисленных пионерских лагерей, которые послужили жильем практически на весь срок строительства. Минсредмашевцы поселились в бывших пионерских лагерях — «Голубых озерах», где уже в мае для ликвидаторов была открыта первая столовая, «Солнечном», «Дружбе», «Юбилейном», «Сказочном».

В «Сказочном» была развернута медсанчасть № 126. Лагерь находился в красивом сосновом борувозле села Иловница. Метрах в 500-х от лагеря протекала река Уж. Для организации питания в составе УС-605 был открыт филиал Приднепровского УРСа. Вообще, тыловое обеспечение строителей было организовано как при коммунизме. Прилет, отлет, доставка автотранспортом, проживание, питание — все бесплатно и своевременно.

Макет аварийной зоны ЧАЭС. Красным цветом обозначен разрушенный 4-й энергоблок .

Обязательный ежедневный, а то и по нескольку раз в день, «отмыв» в санпропускниках с заменой спецодежды. От ликвидаторов требовалось только одно — загнать радиацию в Саркофаг. Для того чтобы масштабно приступить к ликвидации последствий аварии, надо было максимально расчистить территорию в районе 4-го блока, снизить радиационный фон, сделать пребывание людей в эпицентре аварии максимально безопасным. Вокруг реактора валялись в большом количестве куски графита, стояла пораженная радиацией техника, верхний слой почвы излучал опасную радиацию и так далее. Всё, что «фонило», надо было спрятать, убрать, вывезти. Требовалось срочно найти способ захоронения отходов. То, что можно было сбросить внутрь разрушенного реактора, было сброшено, а после надежно укрыто Саркофагом. Но куда вывозить горы земли? Для решения этой задачи Правительственная комиссия решением от 15 июня 1986 года образовала рабочую группу под руководством А. К. Круглова, начальника научно-технического управления Минсредмаша. В состав рабочей группы были включены представители украинских и ряда союзных ведомств. В результате был разработан порядок захоронения отходов. Решили спрятать звенящую радиацию в землю, но точных данных о количестве и качестве потенциально опасных материалов и объектов не было. Какой глубины должны быть ямы? Какой длины? В мае-июне 1986 года были разработаны проекты земляных траншей для твердых радиоактивных отходов. Попросту говоря, в эти ямы, согласно санитарным нормам, можно было закапывать грунт, металлические конструкции, технику, приборы и тому подобное. По первому проекту ёмкость траншеи составляла 10-15 тысяч кубических метров, позже проект был откорректирован, и емкость увеличена до 25 000 кубометров.

В июне 1986 года разработчиками проекта — специалистами ВНИПИЭТа — уже на месте была выбрана площадка в районе села Буряковки. При выборе месторасположения могильников учитывались предложения крупных ученых и специалистов. Выбранное место было утверждено решением Правительственной комиссии от 23 июня 1986 года. Объект получил название - ПЗРО (площадка захоронения радиоактивных отходов) «Буряковка», и принят в эксплуатацию в феврале 1987 года.

В отстроенные стационарные могильники ПЗРО «Буряковка» нужно было перевозить отходы из временных хранилищ-могильников. Это так называемые пункты временной локализации радиоактивных отходов (ПВЛРО). Они сооружались без проектной документации, не имеют инженерных защитных сооружений и перекрытий, создавались без учета гидрогеологических условий на их территориях. По состоянию на 1996 год все эти временные сооружения были закреплены за ГСП «Комплекс» и территориально объединены в секторы разной площади. Хранилища типа ПВЛРО не отвечают требованиям нормативных документов и в разной степени оказывают отрицательное воздействие на окружающую среду. Наиболее опасны в настоящий момент ПВЛРО, которые находятся вблизи реки Припять. Это — «Нефтебаза» и «Песчаное плато». Траншеи ПВЛРО «Нефтебаза» постоянно или частично затапливаются или подтапливаются. ПВЛРО «Рыжий лес» содержит большое количество радиоактивных отходов с высокими уровнями удельной активности, однако в настоящее время, он является скорее потенциально, чем реально опасным объектом для окружающей среды. Все ПВЛРО требуют серьезного внимания.

По некоторым из них уже сейчас необходимо принимать срочные меры по локализации или перезахоронению из них радиоактивных отходов. По указанию министра Славского в Чернобыль приезжали представители ОНИС (Опытной научно-исследовательской станции) из Челябинска-40, которые выдавали рекомендации по использованию загрязненных территорий и слабоактивных отходов, так как имели громадный опыт работы на загрязненных территориях вокруг комбината «Маяк» после известных аварий.

На данный момент ПЗРО «Буряковка» эксплуатируется государственным специализированным предприятием «Комплекс». На протяжении 30 лет собранные там радиоактивные отходы будут находиться под административным контролем и 300 лет будут находиться под санитарным надзором. Санитарный надзор за могильником означает контроль за нераспространением радиоактивных веществ из тела траншеи в окружающую среду. Согласно проекту ПЗРО, через 300 лет могильник должен быть освобожден от санитарного надзора. Это означает, что даже при нарушении защитных экранов, воздействие могильника на окружающую среду будет несущественным.

В середине июня 1986 года Минздравом СССР по согласованию с Росатомэнергонадзором и Минсредмашем были выпущены «Временные санитарнотехнические требования безопасности при выполнении работ по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС Управлением строительства № 605».

Требованиями устанавливалось: Обязательное медицинское освидетельствование работников предприятий и организаций по своему постоянному месту работы и получение соответствующей справки-допуска. Медицинское освидетельствование работников привлеченных ведомств в МЧС-126 с обязательным инструктажем по вопросам радиационной безопасности. Установление предельной индивидуальной дозы внешнего гамма-излучения в размере 25 рентген с обязательным освобождением от работ в Зоне и прохождением медицинского обследования в МСЧ126 и по месту основной работы. Установление предельной дневной дозы для любого участника работы за рабочую смену не выше 1 рентгена. К работам по сооружению объекта «Укрытие», который все ликвидаторы называли Саркофагом, первыми 28 мая 1986 года приступили красноярцы и томичи. Остальные районы начали свои работы в первых числах июня. Начался первый этап работ по ликвидации последствий аварии. Первая вахта. Самый большой объем подготовительных работ выпал на долю Красноярского и Челябинского районов. Прежде чем строить, надо было очистить большие территории от радиоактивного мусора. Только так можно было подобраться к стене реактора.

Одна из первых чернобыльских планерок Минсредмаша.
Крайний слева - министр Е.П. Славский,
Крайний справа - генерал Е.В. Рыгалов .

25 июня в очередной раз прибыл на стройку министр Е. П. Славский. Красноярцы к его приезду уже расчистили и забетонировали площадку до здания ХЖТО, а штаб 2-го района переместился в хранилище отходов ядерного топлива (ХОЯТ). Отсюда шло оперативное руководство работами.

В обычных условиях эксплуатации атомной электростанции в здание ХОЯТ вход разрешен только работникам, обслуживающим хранилище. Ликвидаторам же пришлось радиационную защиту его стен использовать от внешнего источника радиации — разрушенного реактора.

Ученые опасались, что за счет концентрации радиоактивных материалов может произойти прожог основания реактора, и далее — грунта до водоносных слоев. Поэтому было решено выполнить под фундаментом реактора железобетонную охлаждаемую плиту.

Выполнение земляных работ под плиту было поручено шахтерам, которые пробили штольню под фундаментом 3-го и 4-го блоков. Штольня обеспечивалась специальной железобетонной рубашкой из тюбингов. Породу из-под плиты реактора вывозили вручную вагонетками. Работа началась 5 мая и велась круглосуточно со стороны 2-го блока ЧАЭС. Диаметр штольни — 1,8 метров.

После совещания. Руководство УС-605, начальники районов, командиры воинских частей. Автовокзал в Чернобыле, 1986г.

Дезактивация территории вокруг 4-го энергоблока снизила гамма-фон, но радиационная опасность по-прежнему была врагом № 1. Следующим шагом стало возведение разделительных стен между 3-м и 4-м блоками, в деаэраторной этажерке и машинном зале. Стройка велась по четкой методике. Дозиметристы проводили детальную радиационную разведку в каждом помещении, на каждой высотной отметке, вместе с проектировщиками определяли материалы и меры по защите от радиации до нормативных уровней. Защита выполнялась штучными бетонными блоками и свинцовым листом толщиной 6-10 мм. Общая площадь облицовки составляла 5500 квадратных метров. В некоторых помещениях приходилось вырезать трубопроводы, короба штатной вентиляции, убирать весь мусор, подливать бетоном пол на 100-150 мм. Далее выполнялась проектная опалубка, и шло бетонирование разделительных стен, этаж за этажом, помещение за помещением. К концу сентября эта работа свердловчанами и ленинградцами была выполнена.

3 июня в Чернобыль приехал Александр Николаевич Усанов. Он обошел рабочие площадки всех четырех районов непосредственно на самом реакторе.

На тот момент строители с Ленинградской АЭС и уральцы только что прибыли, томичи искали варианты надвижки стены без участия железнодорожных платформ. Полноценная работа велась только в Красноярском районе.

Оперативку Усанов начал с подробного отчета обо всех шагах Минсредмаша по организации ликвидационных работ. Было сказано, что правительством принято решение о призыве «партизан». В связи с этим строительное управление города Желтые Воды переведено в Иванково и назначено ответственным за строительство военных городков в 30-километровой зоне. Обнинское строительное управление теперь отвечает за строительство бетонных заводов в 5-м районе. Первый местный бетон должен поступить на стройку 20 июня. Московский строительный трест № 1 образует 10-й район ликвидации и будет расширять станцию Тетерев, подъездные пути, строить эстакады для разгрузки машин с цементом. Строительному управлению города Шевченко поручено строительство базы УМиАТа (управления механизации и автотранспорта).

Узел перегрузки бетона позволил уберечь от радиоактивного загрязнения большое количество автотранспорта .

Распоряжением Усанова было организовано управление энергоснабжения. Начальником был назначен Геннадий Борисович Григорьев — главный энергетик Обнинского строительного управления. Владимир Сперанский пишет: «Он так хлопотал со своей службой, делал все, чтобы нам, строителям Саркофага, было комфортно. Уже после Чернобыля я бывал у него в Обнинске. Геннадий всегда меня радушно встречал, и мы вспоминали те боевые, напряженные и очень интересные дни».

Ульяновским строителям Александр Николаевич Усанов поручил строительство узла перегрузки и санпропускников. Узел перегрузки — это большая эстакада с наклонным въездом на нее машин и одновременной разгрузкой до пяти единиц транспорта, с бункерами, дающими возможность

под эстакадой принимать бетон в миксеры. После сдачи узла перегрузки в эксплуатацию 10 июля, машины стали курсировать между бетонозаводом и реактором без дезактивации, занимавшей от одного до двух часов. Миксеры с бетоном курсировали по этому маршруту с периодичностью в 3 минуты круглосуточно. Два потока машин — на реактор и обратно, непрерывная лента фар. Ночью было светло как днем.

Каскадная стена

Следующим этапом строительных работ было закрытие крупного разлома стены 4-го блока многоярусной каскадной стеной. Задача этой стены — отсечь завал от остальной территории разрушенного блока Первый ярус выполнялся из забетонированной опалубки, размещенной на железнодорожных платформах, колесных парах. Первый ярус — высотой 5 метров, остальные четыре — по 12 метров до отметки 53.

Начат монтаж труб перекрытия центрального зала, смонтирована первая секция 4-го яруса каскадной стены .

Наружную опалубку уступов строили из металлических щитов длиной до 54 метров, весом единицы более 100 тонн.

С 1 июня у 1-го энергоблока началась сборка металлической опалубки. Железнодорожные платформыпостепенно обретали форму вагонов, смонтированные каркасы обтягивались сеткой. По верхукаркасов приварили бетоноводы, по два на вагон. Потом через них вагон заполнялся бетоном. Железнодорожный путь был расположен в тридцати метрах от стены машинного зала, по нему от 1-го блока к 4-му танками заталкивался этот своеобразный поезд. Металлоконструкции каскадных стен готовили на опытном заводе ПО «Энергоспецмонтаж» города Электростали. В течение месяца было изготовлено 800 тонн. Укрупнение и монтаж всех ярусов каскадных стен производился у здания ХЖТО. Силами красноярцев там была создана спокойная радиационная обстановка.

Здание ХЖТО стало базой для строителей и монтажников до окончания всех работ. Отсюда, по галерее, к стенам Саркофага в спецодежде, в очках, респираторах, перчатках, дозиметристы через мегафон сообщали о дефиците времени, корректировщики объясняли проходы. Зевак тут не было, обстановка не для слабаков. В июне запроектированная опалубка на платформах была собрана силами военных у 3-го блока, а затем, после отработки стыковки, удачно установлена. Высота 5 метров, ширина — 7 метров, стык на клин, внутри — масса распорных конструкций. Низ до земли загородили трансформаторной лентой, и строители Минэнерго начали закачку тампонажного раствора. В течение 10 дней закачали около 1000 кубометров, но даже не закрыли дно, все растекалось. Дальнейшее бетонирование стены УС-605 взял на себя. Со стороны 3-го блока за стеной ВСРО был установлен стационарный бетононасос «Швинг» с максимальной защитой операторов, из него бетон закачивали в завал и стену. До тысячи кубов в смену на один насос. Продвигались вперед, постепенно заполняя опалубку и завал. Реактор 4-го блока стал могильником, и за каскадные стены в завал возвращалось все, что он разрушил и раскидал по площади. Бетон ложился буграми, нужно было выравнивать поверхность для установки первой стенки каскада.

Для выравнивания по пандусу самосвалами завозились щебень и песок, подсыпка достигала двухметровой высоты. Уже после первых трех дней заливки бетона в завал радиационная доза уменьшилась в 20 раз и на засыпке была 16 рентген в час. Как только была поставлена первая стенка из металла высотой 12 метров, на всю высоту в завал два бетононасоса начали качать бетон. Объем принимаемого бетона рос ежесуточно, и достиг 5700 кубов в сутки. После заливки бетоном образовалась площадка 12-метровой высоты и шириной около 20 метров. На ней краном «Демаг» установили металлические щиты второго яруса каскадной стены. Металлоконструкции стенки легли неровно, с уклоном от третьего блока. На этом неприятности не закончились, при закачке бетона не было динамики роста, бетон куда-то уходил. Правительственная комиссия подключила прокуратуру. Надо было искать течь. Лезть под реактор. В коммуникационном канале обнаружили свежую протечку громадной массы бетона. Нужно было останавливать бетонирование и ждать, когда затвердеет вылившийся бетон. Такую операцию делали несколько раз, с каждым разом уменьшая и сужая отверстия, через которые утекал бетон. Для укрепления площадки 12-метровой высоты за вторую стену по мере бетонирования начали забрасывать металлические каркасы, обтянутые сеткой. Это давало возможность одновременно уменьшить и объем бетона, утекавшего в завал. Монтаж третьей стенки вообще решили сделать составным. Наружная опалубка была выполнена из сплошных металлических щитов, как на первой и второй стенках каскада. Со стороны же завала была смонтирована дополнительная стена из армированных каркасов, обтянутых сеткой.

Для бетонирования 3-го и 4-го уступов каскадной стены два бетононасоса были подняты на вторую, один — на третью ступени каскада. Еще три бетононасоса стояли на первой ступени, и к ним по пандусу заезжали миксеры с бетоном. Затем бетононасосы первой ступени подавали бетон в бетононасосы второй. На бетонировании каскадных стен и примыканий разом работало шесть бетононасосов. Бетон проходил длинную цепочку, пока попадал в конструкцию стены Саркофага: бетонозавод — эстакада перегрузки — автобетоновозы — два бетононасоса. Однако темп укладки бетона не спадал — 5000-6000 кубов в сутки. Не дожидаясь окончания бетонирования третьей стены, стали варить консольные балки по верху металлоконструкций и на них смонтировали 4-й ярус каскада. Все конструкции опор 4-й стены были выполнены на месте. Последний ярус защитной стенки состоял из наружных и внутренних металлических щитов, после бетонирования она должна была служить опорой для наклонных перекрытий с крайней балки на стену. Теперь строители могли спокойно укладывать бетон до проектных отметок. Мучительным процессом оказалась заделка щелей при бетонировании каскадных стен. Уровень радиации был такой, что работать больше 15 минут было нельзя. За это время практически невозможно добраться до отверстия, подтянуть емкость с раствором и заделать дыру. Стали подгонять к стенам реактора освинцованные автобусы и БТРы. Таким образом ограничивали время пребывания людей в «грязной» зоне. А особо большие дыры сначала затыкали тюками поролона, а потом уже замазывали бетонирующим раствором. Стены очень медленно набирали высоту.

С 12 по 14 июня прибыл большой отряд инженернотехнических работников и рабочих «Сибхимстроя».

Министр Е.П. Славский с членами Правительственной комиссии около алюминиевого колпака, 10 июля 1986г.

В их числе был Валерий Иванович Реут, занявший должность главного инженера района № 2, Юрий Гаврилович Воронин, ставший заместителем главного инженера по механизации. Приехали прорабы, начальники участков: Владимир Михайлович Зайцев, Юрий Александрович Чернов, Александр Порфирьевич Объедков, Василий Михайлович Прокофьев, Николай Антонович Ладохин, Александр Леонидович Малороссиянов и другие. Опытные рабочие — Сергей Иванович Белоусов, Николай Арбузов, Геннадий Винокуров, операторы бетононасосов Владимир Григорьевич Липаткин, Александр Васильевич Туркулецкий и другие — в основном стали бригадирами. Их бригады пополнились «партизанами». С 15 июня второй район перешел на круглосуточный график работы — 8 смен по три часа. Выходных не было.

В июле штаб 2-го района перебрался ближе к реактору, в здание ХЖТО, которое было соединено галереей с третьим блоком. После тщательной дезактивации всех помещений здесь расположился и оперативный штаб стройки. Здесь проходили планерки с участием членов Правительственной комиссии. В первой декаде июля была сделана попытка накрыть реактор четвертого блока крышкой из алюминия. Этот навес скорее создал бы видимость защиты, но решение было принято, и крышку весом 9 тонн доставили на весу из Киева вертолетом. Заказ выполнил КБ Антонова по заявке Минсредмаша. Вертолет, держа алюминиевый колпак на высоте 200-250 метров, сделал поступательное движение вперед по направлению к завалу. В какой-то момент неожиданно груз сбрасывается и падает на землю здесь же, на площадке. К счастью, никто не пострадал, однако колпак пришел в полную негодность. По свидетельству очевидцев, а может и по чернобыльской легенде, присутствовавший на вертолетной площадке во время летных испытаний Ефим Павлович Славский перекрестился и сказал тихо: «Слава Богу». Больше к этой теме не возвращались. 21 июля 1986 года образовано Министерство атомной энергетики СССР, но само название «Минсредмаш» сохранилось до июня 1989 года, когда постановлением правительства на базе Минсредмаша и министерства атомной энергетики было образовано объединенное Министерство атомной энергетики и промышленности СССР (МАЭП).

Первым министром атомной энергетики СССР стал Николай Федорович Луконин, бывший директор Ленинградской, а затем Игналинской АЭС. 29 ноября 1986 года министром атомной энергетики СССР был назначен Лев Дмитриевич Рябев. Сегодня он занимает пост советника генерального директора корпорации «Росатом».

В середине июля новосибирец Геннадий Дмитриевич Лыков сменил красноярца Евгения Васильевича Рыгалова на посту начальника УС-605. Игорь Беляев пишет в своей книге «Бетон марки Средмаш», что «совещания у Г. Д. Лыкова проходили кратко — 20-25 минут. Руководители уже до этого успевали обменяться мнениями. Вопрос стоял на первом этапе основной — укладка бетона и работа бетонных заводов. В дальнейшем вставали вопросы монтажа и что надо сделать, чтобы его обеспечить. Потому что монтажный район, возглавляемый В. И. Рудаковым, в большинстве своем не нуждался в подсказках — там были собраны лучшие кадры отрасли по монтажным работам. После оперативки коротко решали более узкие вопросы: перестановка бетононасосов, режим работы кранов, расписывая его по часам». 22 июля на смену полковнику Сперанскому из Красноярска-26 прибыл один из руководителей подразделений «Сибхимстроя» Александр Владимирович Бевза. Для 2-го района началась вторая вахта. В первых числах сентября стена вдоль машинного зала, высотой 8 метров 40 сантиметров, шириной 7 метров, была готова. Это дало возможность кранами забросить за нее зараженную технику и захоронить контейнеры с высокоактивными отходами.

Стена машинного зала была обмыта специальной жидкостью, после чего все пространство между машинным залом и стеной из вагонов было выровнено засыпанным туда щебнем и забетонировано. Образовалась относительно чистая площадка длиной 102 метра и шириной 30 метров. Для заезда на нее был отсыпан 18-метровый пандус из щебеночнопесчаной смеси. На этой площадке стал работать DEMAG с вылетом стрелы 72 метра. Железногорские монтажники приступили к захоронению машинного зала. В середине сентября для строителей Саркофага началась третья, завершающая, вахта. Начальником второго района стал специалист «Сибхимстроя» Владимир Александрович Лебедев.

Перекрытие

Контуры стен Саркофага вырисовывались, но еще не был решен главный вопрос — перекрытие разрушенного реактора. На площадке перед ХЖТО монтажники и строители-красноярцы готовили рамную конструкцию, прозванную «Самолетом». Две спаренные балки были собраны в единый блок-гигант весом 165 тонн. Балка имела четыре опоры, и их нужно было при монтаже зафиксировать сразу и выставить по осям без перекосов. Поднимали при помощи кранов «Демаг». Самым страшным была самовольная расстроповка тяжеленной конструкции. Со второй попытки монтаж был успешно выполнен. 23 сентября в 2 часа ночи «Самолет» сел на опоры. Это была Победа.

Площадка для сборки кранов DEMAK

В течение двух последующих дней по этим балкам был смонтирован накат из специальных труб диаметром 1200 мм и длиной по 34, 4 и 28 метров, изготовленные на Электростальском опытном заводе и укрупненные в Чернобыле. Трубы легли на балки плотно, зазоров не было. Над реакторным пространством появилась надежная опорная металлоконструкция.

Весь мир узнал: 25 сентября 1986 года взорвавшийся реактор был надежно перекрыт. В этот день состоялся митинг ликвидаторов, свершивших казавшееся невозможным еще несколько месяцев назад. Но злой рок продолжал витать над Чернобыльской АЭС. Во время митинга пролетавший вертолет задел лопастью винта трос «Демага» и, перевернувшись в воздухе, упал на пандус машинного зала. Военные летчики погибли неподалеку от 4-го блока.

12 октября на станцию прибыл Ефим Павлович Славский. Он высоко оценил проделанную работу, добавив при этом: «Я участвовал в строительстве первого промышленного реактора в Советском Союзе, под моим руководством реактор впервые захоронен».

Транспортировка гигантской балки «Мамонт» на специальных тележках.

В течение последующего месяца были смонтированы оставшиеся металлоконструкции, самые тяжелые по весу. Это балки «Мамонт» и «Осьминог» — 172 и 180 тонн соответственно. Их установка позволяла закрыть проем между реактором и машинным залом. После их установки была смонтирована западная контрфорсная стена Саркофага.

Контрфорсная стена

Для контрфорсной стены был сооружен двадцатиметровый по ширине фундамент, в который были забетонированы маяки, способные обеспечить точную вертикальную установку металлоконструкций 45-мет ровой высоты, состоящую из 10-ти полых внутри металлических секций, каждая весом по 90 тонн.

Проектировщиками ВНИПИЭТ было принято смелое решение — использовать в качестве опор сохранившиеся после аварии конструкции. Это был огромный инженерный риск, так как сложная радиационная обстановка не позволяла оценить несущую способность оставшихся конструкций. При выполнении строительных работ не исключалась возможность их обрушения.

Освинцованная кабина «Батискаф», незаменимый помощник в работе в условиях высокой радиации.

А это, по мнению физиков, могло повторить взрыв. Но проблему надо было решать и решать быстро. Антикоррозийная покраска металлоконструкций выполнялась прямо на стройплощадке до начала монтажа, который шел медленно — задерживала подгонка по месту блоков покрытия, заделка углов,

герметизация швов. Требовалось множество замеров расстояний по высоте и длине. Многие места были недоступными, а необходимо было знать все расстояния в деталях. В этом исключительную помощь оказала освинцованная кабина «Батискаф». Одну такую кабину ликвидаторы изготовили самостоятельно еще в июне в Чернобыле и использовали первоначально для небольшого отдыха — человек следил за выполнением монтажных работ, затем выбегал, стропил и возвращался под защиту свинца. Второй «Батискаф» был заводской, весом 25 тонн. Внутренние размеры — 1,5 на 2 метра. Сверху он цеплялся крюком крана и поднимался им на любую высоту.

В кабине обязательно находился дозиметрист и была рация. «Батискаф» можно было закрепить на перекрытии, на стене, в завале и на короткое время выйти из него, он мог просто зависать в воздухе для осмотра, замера любого места. За бортом кабины — 150 р/час, а внутри — всего 0,2 рентгена. В «Батискафе» «летали» инженеры, конструкторы, проектировщики, монтажники.

Фрагмент монтажа контрфорсной стены. В течение 20 дней стена была смонтирована и забетонирована.

Создание каждой опоры перекрытия — это сиюминутное решение огромного количества вопросов, о возведении каждой опоры можно написать отдельную повесть. Например, опоры для балки «Мамонт» надо было установить таким образом, чтобы захватить для перекрытия деаэраторную этажерку, которая была забетонирована до высоты плюс 35 метров, но выше — десять метров разрушенных, хаотично разбросанных конструкций, переплетения металла, оборудования, воздуховодов. Опоры нужно было сделать у 41-й и 51-й осей, проектное расстояние между осями — 6 метров. Начали качать бетон для закрепления разрушенных конструкций, бетон растекался, уходил вниз, радиация не позволяла послать туда людей, стали забрасывать рыболовецкие сети. Бетон продолжал утекать, но что-то и оставалось. Тогда пошли на следующий шаг: сутки льется бетон, потом засыпается щебень, который дистанционно разравнивается. Медленно, но основание под опору растет. Было ясно, что ровной поверхности получить не удастся. Поэтому пришлось опалубку под опору установить с приспособленной снизу ловушкой из рыболовецкой сети. Она позволила бетону заполнить неровности, но образовался конус из бетона. Опять засыпали щебенку вокруг конуса и залили бетоном. В течение 20 дней контрфорсная стена метровой ширины была выполнена в бетоне, и начался монтаж блоков покрытия с опорами на балки, а также на стены по контуру реактора. Блоки покрытия были выполнены из металлических щитов и из-за своей формы получили среди монтажников названия: «Клюшка», «Собачий дом», «Мини-юбка» и другие. Каждая «Клюшка» весила 25 тонн и в пространстве между перекрытием реакторного зала и балкой «Мамонт» было смонтировано 10 таких блоков. Работы шли больше месяца, и контролировались с помощью телевидения. Исполнители были уверены в прочности опор, но проектировщики ВНИПИЭТ настояли на проведении испытания перед монтажом балки «Мамонт». Каждую опору требовалось загрузить весом в 400 тонн. Если набирать этот груз из железобетонных элементов, то на опоре получится высота с пятиэтажный дом. Предложено было провести испытание с нагрузкой свинцовыми чушками и дробью, для чего были спроектированы специальные металлические контейнеры — 1,5 на 1,5 метра. Каждый загруженный контейнер весил 20 тонн. На специальную опорную раму загружались контейнеры. Каждая опора — масса проблем и поразительных своей оригинальностью инженерных решений, мастерство операторов-крановщиков, корректировщиков. Монтаж опорной балки прошел успешно. Работами по монтажу балок «Мамонт» и «Осьминог» руководил бригадир монтажников Иван Андреевич Воробьев. Обаятельный, скромный труженик, который и поныне проживает в городе Железногорске. Балка «Осьминог» должна была лечь на стену деаэраторной этажерки со стороны машинного зала. Состояние оставшихся конструкций было такое, что сооружать опоры не представлялось возможным, поэтому балку спроектировали в виде короба — длина 100 метров, вес более 180 тонн — и обтянули металлической сеткой. Основание было, мягко сказать, неровным, перепады разломанных конструкций до 1 метра по высоте. Чтобы закрепить балку горизонтально, через каждые 3 метра подвесили мешки из капроновых рыболовецких сетей, которые, заполняясь бетоном, принимали форму основания. Получалось, что балка горизонтальная, а опоры под нею разной высоты и формы. Затем была забетонирована и сама балка до верхнего обреза.Все балки и стены были возведены, но при монтаже, контроль за которым осуществлялся дистанционно, образовались щели, которые затем заделывали вручную «партизаны»-добровольцы. Работы по герметизации стыков было много, в некоторых случаях из-за высокой радиации это делали по нескольку раз.

Машинный зал

Реактор был перекрыт, но в сторону машинного зала оставался открытый завал. В нем требовалось подавить дикий гамма-фон. Пробовали накрыть завал листами свинца, обрамленного уголком. Но это не давало эффекта, так как обломки строительных конструкций лежали хаотично и щиты ложились так же. Но инженерная смекалка нашла выход из положения и в данной ситуации. Из свинцовых листов были изготовлены гирлянды, сцепленные канатом по типу воздушного змея. Теперь уже свинец ложился по профилю разрушенных конструкций, под собственным весом принимая форму завала. Это дало возможность допускать добровольцев к работе по герметизации, замерам и другим разовым работам на кромках завала. Выполняя эти задания, добровольцы из «партизан» получали 8-12 рентген и отправлялись домой, пробыв на стройке Саркофага хоть три дня. Желающих было много, командиры говорят, что только за август-октябрь были досрочно демобилизованы более 200 человек.

Собрание в бункере ХЖТО. В центре начальник монтажного управления Минсредмаша Макаров.

23 октября 1986 года Совет Министров СССР выпустил распоряжение об образовании Государственной комиссии по приемке на техническое обслуживание законсервированного энергоблока № 4 Чернобыльской АЭС под председательством Николая Федоровича Луконина. Его заместителем стал Лев Дмитриевич Рябев. В состав комиссии вошли: от Минсредмаша — Александр Николаевич Усанов, от ВНИПИЭТа — Владимир Александрович Курносов, от Минздрава — Евгений Иванович Воробьев, от Курчатовского института — академик Анатолий Петрович Александров, и другие специалисты.

На завершающем этапе, в ноябре, была закончена приточно-вытяжная вентиляция, начатая еще в августе. Правительство очень опасалось большого разогрева в закрытом Саркофаге, поэтому была изготовлена и смонтирована мощная вентиляция с вентиляционным центром производительностью 330 000 кубометров воздуха. Выброс производился через систему фильтров в трубу 3-го блока станции. Окончание строительномонтажных работ позволило завершить весь объем работ по КИПу и автоматике для замера всех параметров в Саркофаге и вывода их на щит управления.

Г.Д. Лыков (второй слева) передал полномочия начальника УС-605 И.А. Дудорову (крайних справа).

Заключительный этап строительства проходил под непосредственным руководством заместителя министра Минсредмаша Александра Николаевича Усанова. Он нес персональную ответственность за все проектные решения и претворение их в жизнь в сроки, которых не знала наша планета.

День Победы

Объект «Укрытие»

За шесть месяцев работ по сооружению Саркофага было уложено более 400 000 кубометров бетона, засыпано 600 000 кубометров щебня, смонтировано 7000 металлоконструкций. За вычетом бетона в конструкциях, было определено, что около 1000 кубометров протекло в центральный зал и оттуда — в шахту реактора. Эта масса бетона охватила, как хомутом, все уцелевшие конструкции, которые служат опорой кровли. Все топливо, которое находилось в подреакторном пространстве, залито бетоном и свободно, под воздействием влаги или других факторов, перемещаться не может. Венцом работы стала окончательная покраска Саркофага. Тем самым был придан красочный вид этому «чудовищу», страшная сила атома была укрощена разумом и трудом человека. И вот долгожданный день Победы наступил.

Начальник УС-605 Геннадий Лыков благодарит красноярцев за проделанную работу.

30 ноября 1986 года Государственная комиссия, созданная распоряжением Совета министров СССР,подписала акт о приемке на техническое обслуживание законсервированного энергоблока № 4 Чернобыльской АЭС.

Из книги "Чернобыль. Труд и подвиги" (Красноярским ликвидаторам последствий Чернобыльской аварии посвящается...). Красноярск, 2011 г.

Николай Павлович Волошин
РФЯЦ-ВНИИТФ, помощник директора

Об истории и руководителях атомной отрасли

(Выдержки из книги)

В памятный 1945-й родилась Атомная отрасль СССР-России и это глубоко символично: созданная в год Великой Победы она и поныне совершает свой победоносный путь в будущее.

Кроме великих ученых над атомным проектом работали организаторы науки и производства, конструктора, инженеры, рабочие и служащие, беззаветно преданные делу, которому они посвятили свою жизнь.

Среди них 10 трижды и 11 дважды Героев Социалистического Труда, 32 Героя Советского Союза, 8 Героев России и 263 Героя Социалистического Труда. Награжденных орденами и медалями СССР и России, а также удостоенных высоких лауреатских и почетных государственных званий — десятки тысяч человек.

Cведения о руководителях отрасли с начала её создания и до нынешних дней.

ХРОНОЛОГИЯ руководства отраслью

Курчатов Игорь Васильевич (1903-1960 гг.)	Научный руководитель отрасли (директор ЛИПАН СССР, директор ИАЭ)	фев. 1943 г. — фев. 1960 г.
Берия Лаврентий Павлович (1889-1953 гг.)	Председатель Спецкомитета при ГКО СССР	авг. 1945 г. — июн. 1953 г.
Ванников Борис Львович (1897-1962 гг.)	Начальник Первого Главного управления (ПГУ) при СНК СССР (СМ СССР)	сен. 1945 г. — мар. 1953 г.
Завенягин Авраамий Павлович (1902-1956 гг.)	Начальник ПГУ при СМ СССР	мар. 1953 г. — июн. 1953 г.
Малышев Вячеслав Александрович (1902-1957 гг.)	Министр среднего машиностроения СССР, заместитель Председателя СМ СССР (с апреля 1954 г.)	июн. 1953 г. — фев. 1955 г.
Завенягин Авраамий Павлович	Заместитель Председателя СМ СССР и	фев. 1955 г. — дек. 1956 г.
Ванников Борис Львович	И. о. министра среднего машиностроения СССР	янв. 1957 г. — апр. 1957 г.
Первухин Михаил Георгиевич (1904-1978 гг.)	Первый заместитель Председателя СМ СССР и министр среднего машиностроения СССР	апр. 1957 г. — июл. 1957 г.
Славский Ефим Павлович (1898-1991 гг.)	Министр среднего машиностроения СССР	июл. 1957 г. — ноя. 1986 г.
Рябев Лев Дмитриевич (род. в 1933 г.)	Министр среднего машиностроения СССР	ноя. 1986 г. — июл. 1989 г.
Коновалов Виталий Федорович (род. в 1932 г.)	Министр атомной энергетики и промышленности СССР	июл. 1989 г. — ноя. 1991 г.
Никипелов Борис Васильевич (род. в 1931 г.)	И. о. министра атомной энергетики и промышленности	ноя. 1991 г. — мар. 1992 г.
Михайлов Виктор Никитович (род. в 1934 г.)		мар. 1992 г. — мар. 1998 г.
Адамов Евгений Олегович (род. в 1939 г.)	Министр РФ по атомной энергии	мар. 1998 г. — мар. 2001 г.
Румянцев Александр Юрьевич (род. в 1945 г.)	Министр РФ по атомной энергии, руководитель Федерального агентства по атомной энергии (с марта 2004 г.)	мар. 2001 г. – ноя. 2005 г.
Кириенко Сергей Владиленович (род. в 1962 г.)	Руководитель ФААЭ, Генеральный директор Государственной корпорации по атомной энергии«Росатом»февраля 2008 г.)	ноя. 2005 г. — по настоящее время

О первых двух высших руководителях сказано и написано столько книг и публикаций, что добавить что-либо существенно новое практически невозможно. И всё же, не могу не выразить своего к ним отношения.

Академик И.В.Курчатов и маршал Л.П.Берия совершенно разные и, казалось бы, абсолютно несопоставимые личности. Возраст, образование, уровень знаний, увлечения, методы и средства достижения целей, судьбы, наконец, — всё в их жизни было очень разным. На определённом этапе этой жизни их объединяли дело и цель – создание ядерного оружия. Их вклад в достижении поставленной государством цели конечно не равновелик. Академик И.В.Курчатов был трижды удостоен звания Героя Социалистического Труда (1949, 1951, 1954 гг.), лауреата Ленинской (1957г.) и четырёх Сталинских премий (1942, 1949, 1951, 1954 гг.), осуществлял научное руководство проблемами создания атомной и водородной бомбы, атомной энергетики, атомного флота и исследованиями в области освоения термоядерной энергии. Маршал Л.П.Берия был Героем Социалистического Труда (1943г.), лауреатом Сталинской премии (1949 г.), на государственном уровне занимался организационно-техническими проблемами Атомного проекта, оперативно распоряжаясь огромными материальными и трудовыми ресурсами и обеспечивая выполнение важных и сложных задач нарождающейся отрасли в условиях послевоенной разрухи.
Из всех награждённых за успешное испытание первой атомной бомбы СССР в 1949 году только И.В.Курчатову и Л.П.Берия было присвоено звание «Почётный Гражданин СССР».

По-разному можно относиться к роли, которую они сыграли в Атомном проекте, к оценке значения их деятельности, но одно несомненно – благодаря совместным усилиям видного учёного и делового организатора поставленная цель Атомного проекта была достигнута в кратчайшие сроки.

К решению беспрецедентной задачи в свое время руководством СССР были привлечены лучшие силы промышленности, КБ, НИИ, лучшие руководители и специалисты. Усилена разведывательная деятельность.Постоянное внимание первых лиц государства способствовало быстрому продвижению к цели.

В вышеупомянутой книге Л.Д.Рябев назвал следующие факторы, обеспечивающие успех отрасли:

«<…> — выбор руководством страны государственных приоритетов и четкая постановка главных задач и проблем, требующих безотлагательного решения;
— назначение высших руководителей и исполнителей главных направлений работы, наделение их необходимыми полномочиями;
— эффективная поддержка руководством страны важнейших программ, включая оборонные, концентрация интеллектуальных, материальных и финансовых ресурсов на их претворении в жизнь;
— поддержка фундаментальной и прикладной науки как проявление государственной политики;
-расширение подготовки, отбор и привлечение лучших, талантливых кадров;
— единство цикла «исследование-разработка-производство» и сжатые сроки его реализации;
— усиление роли научно-технических советов в выработке научно-технической политики, опора на авторитетное мнение ученых, единство административного и научного руководства;
— свободное и критическое обсуждение научных проблем;
— материальное стимулирование участников проекта;
— четкая организация работ, нацеленность на конечный результат;
— высочайшая ответственность и энтузиазм людей.

Ценность опыта Атомного проекта заключается в быстром и эффективном решении крупных научно-технических проблем, быстром освоении новых технологий и создании новых отраслей производства. Реализация этого проекта дала СССР не только атомное оружие, мирные ядерно-взрывные технологии, но и атомную энергетику — энергетику будущего.Каждый из руководителей отрасли отвечал требованиям своего времени, а новые назначения происходили в переломные моменты истории нашего государства, или при смене высшего руководства страны.
Так, начальник Первого Главного управления Б.Л.Ванников прекратил работу в этой должности в марте 1953 года в связи с реорганизацией управления, происходившей после смерти И.В.Сталина.

Министр среднего машиностроения В.А.Малышев в феврале 1955 года был заменен другим руководителем как «человек Г.М.Маленкова», которого в то время постепенно начали передвигать на вторые роли в управлении государством. М.Г.Первухина сняли с должности министра летом 1957 года при «развенчании антипартийной группы Маленкова – Молотова – Кагановича». Причиной отставки Е.П.Славского, почти тридцать лет руководившего отраслью, стала Чернобыльская трагедия 1986 года.
Увольнялись одни, назначались другие. В период распада СССР и организации государственной власти новой России потребовались усилия и энергия патриотов отрасли для ее сохранения, выживания и дальнейшего развития. В конце января 1992 года российская часть бывшего Министерства атомной энергетики и промышленности СССР (преемника Минсредмаша) была преобразована в Министерство Российской Федерации по атомной энергии. В марте того же года его первым министром стал Виктор Никитович Михайлов.

История отрасли тесно связана с историей страны и государства. Минсредмаш СССР был «государством в государстве», так как это министерство обладало гигантским кадровым, научным, производственным, оборонным и строительным потенциалом. В 70-80 гг. прошлого столетия в организациях и на предприятиях министерства работало более полутора миллиона человек.

Именно Минсредмаш построил 10 закрытых и десятки открытых городов на территории бывшего СССР. Его военно-строительные части обустраивали шахты пусковых установок ракетных войск стратегического назначения. Научно-исследовательские, проектные организации и промышленные предприятия Минсредмаша разрабатывали и производили ядерные боеприпасы, атомные реакторы подводных и надводных кораблей, возводили атомные электростанции в СССР и за рубежом. Бывали годы, когда Минсредмаш попутно с добычей урана производил химические удобрения и добывал золото в количествах, сравнимых с объемом продукции Минхимудобрений и Минцветмета.

Наши министры

ВАННИКОВ Б.Л.

С сентября 1945 г. первым руководителем нашей отрасли был начальник Первого Главного управления (ПГУ) при Совете Народных комиссаров СССР Борис Львович Ванников. Человек драматичной судьбы, выходец из когорты создателей обычных вооружений, народный комиссар вооружений, разжалованный и арестованный за семнадцать дней до начала Великой Отечественной войны, а вскоре освобожденный из мест заключения.

В справке о реабилитации, подписанной И.В.Сталиным 20 июля 1945 г., говорилось, что Б.Л.Ванников «был временно подвергнут аресту органами НКГБ… по недоразумению» и «…должен немедленно приступить к работе в качестве заместителя Наркома вооружений». Был Наркомом, стал замом, но остался таким же блестящим инженером и прекрасным организатором разработки и производства вооружений, каким был и до войны.
В феврале 1942 г. народный комиссариат вооружений был преобразован в наркомат боеприпасов, и Борис Львович был назначен его первым руководителем.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 июня 1942 г. Б.Л.Ванникову было присвоено звание Героя Социалистического Труда за исключительные заслуги перед государством в деле обеспечения фронта новыми видами артиллерийского и стрелкового оружия.

После ядерных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки вопросы создания советской атомной бомбы перешли в практическую плоскость. И.В.Сталин привлек наркома боеприпасов к обсуждению этой проблемы. По воспоминаниям Б.Л.Ванникова 17 или 18 августа 1945 г. И.В.Сталин принял Л.П.Берия, А.П.Завенягина и его для беседы об организации и руководстве разработками атомного оружия. Л.П.Берия и А.П.Завенягин склонялись к предложению о создании в НКВД специального главного управления. А Ванников предложил создать надведомственную организацию, так как «работы по использованию атомной энергии и по созданию атомной бомбы… далеко выходят за рамки какого-либо ведомства и даже такого, как НКВД». В качестве примера Б.Л.Ванников сослался на совет по радиолокации и Комитет по вывозу репарационного оборудования из Германии. Эти органы возглавлялись членами или секретарями Политбюро ЦК ВКП(б) и обладали особыми правами. Для решения атомной проблемы нужно создать подобный надведомственный комитет.
И.В.Сталин положительно отнёсся к этому предложению и принял решение о создании специального комитета (в дальнейшем это название «Специальный» за ним и было закреплено) во главе с членом Политбюро Л.П.Берия и его единственным заместителем Б.Л.Ванниковым. 20 августа 1945 года было принято и подписано И.В.Сталиным Постановление ГОКО «О Специальном комитете при ГОКО» (№ 9887сс/оп), которым Б.Л.Ванников назначался начальником Первого Главного управления при СНК СССР с освобождением от должности наркома боеприпасов.
С этого момента Борис Львович прочно и навсегда связал свою жизнь с создаваемой и развивающейся атомной отраслью, которой он отдал свои силы, опыт, знания и своё горячее сердце. За большой личный вклад в организацию работ по производству плутония и созданию первой отечественной атомной бомбы Борису Львовичу Ванникову в октябре 1949 г. второй раз было присвоено звание Героя Социалистического труда. Он стал первым дважды Героем Социалистического Труда! Есть такая легенда. При представлении наградных документов И.В.Сталину напомнили, что ещё никому звание Героя Социалистического Труда второй раз не присваивалось. И.В.Сталин сказал: «Думаю, наш народ правильно поймёт и оценит это награждение».
После смерти И.В.Сталина с марта по июнь 1953 г. проводилась реорганизация Первого Главного управления. В это время ПГУ возглавлял А.П.Завенягин. В июне на базе Спецкомитета, Первого, Второго и Третьего главных управлений при СМ СССР было образовано Министерство среднего машиностроения. Министром был назначен В.А.Малышев.

Борис Львович стал первым заместителем министра и продолжал руководить совершенствованием ядерного и созданием термоядерного оружия. В январе 1954 года за вклад в создание первого термоядерного заряда он был в третий раз удостоен звания Героя Социалистического Труда. Б.Л.Ванников работал в Министерстве до марта 1958 года, и в возрасте 61 года вышел на пенсию; скончался в 1962 г. и был похоронен в Москве у Кремлевской стены.

МАЛЫШЕВ В.А.

В июне 1953 г. первым Министром среднего машиностроения в момент его организации был назначен Вячеслав Александрович Малышев. Это был человек ярчайшей судьбы, внесший бесценный вклад в становление и развитие нашей отрасли, в решение проблем Атомного проекта.

Работать Вячеслав Малышев начал в 16 лет слесарем железнодорожных мастерских, затем помощником машиниста; в 1924 г. окончил железнодорожный техникум, а в 1934 г. — МВТУ им. Н.Э.Баумана. В том же году

был направлен на Коломенский паровозостроительный завод, где прошёл путь от конструктора до главного инженера и директора завода.

В начале 1939 года в возрасте 36 лет (!) был назначен народным комиссаром тяжёлого машиностроения СССР. В 1940-41 гг. работал наркомом среднего машиностроения.

С началом войны наркомат среднего машиностроения был преобразован в наркомат танковой промышленности, который Вячеслав Александрович возглавлял почти всё военное время. С 1940 по 1944 год он одновременно выполнял обязанности заместителя председателя Совета народных комиссаров СССР. Его труд на этих постах по достоинству оценен присвоением в 1944 г. звания Героя Социалистического Труда.

К Атомному проекту Вячеслав Александрович был привлечён с самого начала его реализации. В декабре 1945 года он возглавил секцию № 2 Инженерно-технического совета при Специальном комитете по проектированию и сооружению газодиффузионных заводов по производству урана-235.

В 1950 г. В.А.Малышев был назначен министром судостроительной промышленности, но не потерял связи с ПГУ и стал одним из зачинателей и организаторов работ по созданию атомного подводного флота СССР. 12 февраля 1952 г. он вместе с Б.Л.Ванниковым, А.П.Завенягиным, Н.И.Павловым и Б.С.Поздняковым направил письмо в Правительство о строительстве первой атомной подводной лодки с торпедой, оснащенной ядерным зарядом. Этим было положено начало созданию в СССР подводного флота с ядерно-энергетическими установками.

В ноябре 1953 года В.А.Малышев, Н.И.Носенко, З.А.Шашков, А.П.Завенягин, И.В.Курчатов и А.П.Александров направили в Правительство предложение – спроектировать атомный ледокол. С этого началось создание атомных надводных кораблей.

Будучи министром среднего машиностроения с июня 1953 г. по февраль 1955 г., Вячеслав Александрович приложил немало сил к расширению направлений деятельности крупнейшей наукоемкой отрасли. При нем оружейные дела дополнялись развитием атомной энергетики.

В.А.Малышев был председателем Государственной комиссии по испытанию первой отечественной термоядерной бомбы РДС-6с (сахаровской «слойки»). Испытание было проведено 12 августа 1953 года на Семипалатинском полигоне. Сразу после испытания Вячеслав Александрович вместе с другими руководителями и учёными побывал в эпицентре взрыва, где даже спустя год мощность дозы радиации превышала 400 рентген в час. Эта «прогулка» (как отметил А.Д.Сахаров в своих воспоминаниях) не могла не повлиять на здоровье ее участников.
В 1954 г. В.А.Малышев был назначен заместителем Председателя Совета Министров СССР без освобождения от должности министра среднего машиностроения. В феврале 1955 года он был освобожден от обоих постов и назначен председателем Государственного комитета по новой технике. В 1956 г. по состоянию здоровья Вячеслав Александрович оставил работу. Скончался 20 февраля 1957 г., похоронен в Москве у Кремлевской стены. О нём, как об одном из создателей атомной отрасли, можно прямо сказать, что он сгорел на работе. В декабре 1956 г. ему исполнилось всего 54 года, а через два месяца его не стало. Десять лет его непосредственного участия в Атомном проекте оставили яркий след в истории становления отрасли, начальных этапов создания и совершенствования атомного оружия и развития атомной энергетики.

ЗАВЕНЯГИН А.П.
Авраамий Павлович Завенягин родился 1 мая 1901 г. в семье машиниста на станции Узловая. В 18 лет он стал комиссаром политотдела дивизии РККА. С 1920 по 1927 гг. был на партийной работе в Украине. В 1930 г. окончил Московскую горную академию и некоторое время работал ректором Московского института стали и сплавов. Затем – в Ленинградском проектном институте, в аппарате Наркомата тяжёлой промышленности (НКТП), на металлургическом заводе в Днепродзержинске, а с 1933 по 1937 гг. был директором всемирно известной Магнитки.
1938 год можно считать поворотным в его судьбе, т.к. из сферы НКТП он был переведён в систему НКВД и назначен руководителем Норильлага, который к тому времени уже три года строил Норильский горно-металлургический комбинат. В апреле 1942 г. этот комбинат дал первый металлический никель.

Здесь А.П.Завенягину пришлось руководить работой десятков тысяч заключённых и понадобилось, как сказано в одной из легенд о нём, установить для себя и подчинённых «законы управления Завенягина»:

— первый закон: максимальная работа в нечеловеческих обстоятельствах;
— второй: спасение [заключается] в неординарных решениях;
— третий: молодость – скорее достоинство, чем недостаток.

Этими законами Авраамий Павлович руководствовался, когда строил Магнитку, возводил никелевый комбинат за полярным кругом, занимался поиском и вывозом материалов, оборудования и специалистов по урановой проблеме из Германии.

Этими же законами он руководствовался, возглавляя Атомную отрасль.

В феврале 1955 года Авраамий Павлович становится министром среднего машиностроения. В отрасли он не новичок. Ещё в 1943 году А.П.Завенягин был подключен к работам по Атомному проекту и курировал Государственный институт редких металлов, где в 1944 году была проведена первая в СССР промышленная плавка урана.

Как заместитель наркома внутренних дел, он был введен в состав Специального комитета 20 августа 1945 г., а через десять дней назначен первым заместителем начальника ПГУ при СНК СССР. Через три месяца Авраамий Павлович вошёл в состав Инженерно-технического совета при Спецкомитете и стал руководителем его пятой секции по проектированию и сооружению горно-металлургических предприятий, конструированию и изготовлению оборудования для них.

С декабря 1944 г. А.П.Завенягин руководил строительством предприятий по добыче урана. В 1945 году ему было поручено руководство операциями по привлечению немецких специалистов к атомному проекту, перебазированию соответствующего оборудования и запасов урановых соединений из советской зоны оккупации Германии в СССР.

Работая в ПГУ первым заместителем начальника (1945 — 1946 гг. и 1949 — 1953 гг.) и заместителем (1946 – 1949 гг.), Авраамий Павлович отвечал за научно-производственный и строительные комплексы. Летом 1949 г. А.П.Завенягин лично контролировал изготовление плутониевых полусфер в КБ-11 для первой атомной бомбы СССР и отвечал за их доставку на Семипалатинский полигон.

За существенный вклад в разработку атомной бомбы в 1949 г. ему было присвоено звание Героя Социалистического Труда, а в 1954 г. он был вторично удостоен этого звания за выдающийся вклад в ускорение разработки термоядерных зарядов.

С марта по июнь 1953 года Авраамий Павлович возглавлял ПГУ. В июне было образовано новое Министерство среднего машиностроения, в котором Завенягин А.П. стал заместителем министра.
28 февраля 1955 г. его назначают заместителем председателя Совета Министров СССР – министром среднего машиностроения. В этих должностях он проработал почти два года. Ему принадлежат заслуги в руководстве проектированием и строительством важнейших объектов отрасли – Института теоретической и экспериментальной физики (в Москве), Объединенного института ядерных исследований (в Дубне), Физико-энергетического института (в Обнинске) и Всероссийского НИИ неорганических материалов (в Москве).

А.П.Завенягин скоропостижно умер 31 декабря 1956 г. от сердечного приступа, случившегося после декабрьского Пленума ЦК КПСС. Похоронен у Кремлёвской стены.
Наша отрасль создавалась и развивалась во многом благодаря его самоотверженному труду с максимальной отдачей в труднейших условиях, благодаря принятию и реализации им неординарных решений.

ПЕРВУХИН М.Г.

Ко времени своего десятилетия отрасль работала как хорошо налаженный механизм, но партийное и государственное руководство внимательно и порой придирчиво относилось к назначениям на ключевые посты в органах исполнительной власти. С января по апрель 1957 г. обязанности министра среднего машиностроения исполнял Борис Львович Ванников. После смерти А.П.Завенягина понадобилось четыре месяца для принятия решения о назначении первого заместителя председателя Совета Министров СССР Михаила Георгиевича Первухина на пост министра среднего машиностроения.

Впервые к атомной проблеме Первухин М.Г. был подключен еще в 1942 году, когда В.М.Молотов поручил ему, как заместителю председателя СНК (1940 – 1946 гг.), разобраться в докладах разведорганов о проектах уран-графитовых реакторов и способах выделения изотопа урана-235. В 1943 – 1945 гг. он был куратором атомного проекта со стороны Совнаркома. В августе 1945 г. был включен в состав Спецкомитета (знаменитая «девятка» государственных и научных деятелей: Берия Л.П., Маленков Г.М., Вознесенский Н.А., Ванников Б.Л., Завенягин А.П., Курчатов И.В., Капица П.Л., Махнев В.А., Первухин М.Г.), а 31 ноября этого же года становится председателем Инженерно-технического Совета при Спецкомитете и председателем секции № 1 по проектированию и строительству заводов № 817 (ПО «Маяк», Озёрск) и № 813 (УЭХК, Новоуральск).

В 1947-1949 гг. Михаил Георгиевич был первым заместителем Б.Л.Ванникова в ПГУ, одновременно оставаясь наркомом химической промышленности СССР (1942-1950 гг.). В 1949 г. он был председателем Государственной комиссии по проведению испытания первой атомной бомбы СССР на Семипалатинском полигоне. За вклад в разработку первой атомной бомбы он был удостоен звания Героя Социалистического Труда.

В атомном проекте М.Г.Первухин отвечал за обеспечение работы первых предприятий по получению тяжелой воды, гексафторида урана и многих химических реагентов.
Министром среднего машиностроения он работал с 30 апреля по 24 июля 1957 г. Никаких замечаний по руководству Минсредмашем он не получал.

Снятие с должности министра и заместителя председателя Правительства было связано с «развенчанием антипартийной группы Маленкова, Кагановича и Молотова», позиции которой М.Г.Первухин разделял..

В 1957-1958 гг. М.Г.Первухин был председателем Госкомитета СМ СССР по внешнеэкономическим связям, в 1958 — 1962 гг. послом в ГДР, затем работал в Госплане. Скончался в 1978 г. Похоронен на Новодевичьем кладбище.

СЛАВСКИЙ Е.П.

Ефим Павлович Славский – легенда Атомной отрасли. Родился в 1898 г. В 14 лет спустился в шахту Макеевки, 6 лет трудился шахтёром. С 1918 по 1928 гг. служил в РККА, участник Гражданской войны – был комиссаром кавалерийской бригады в 1-й Конной Армии С.М.Будённого. В 1933 г. окончил Московский институт цветных металлов и золота. В 1933-1940 гг. – инженер, начальник цеха, главный инженер, директор завода «Электроцинк» в г.Орджоникидзе; 1940-1941 гг. – директор Днепровского алюминиевого завода в г.Запорожье; 1941-1945 гг. — директор Уральского алюминиевого завода в Каменск-Уральском. В 1945 г. стал заместителем наркома цветной металлургии (НКЦМ) и одновременно начальником Главка алюминиево-магниевой и электродной промышленности.

При выплавке алюминия и магния используются графитовые электроды. Для сборки атомного реактора понадобился графит повышенной чистоты, причем в большом количестве. Вот это обстоятельство и послужило поводом и причиной поворота в судьбе инженера-металлурга Е.П.Славского. В 1943 году Ефим Павлович как специалист по производству графитовой электродной массы познакомился с Игорем Васильевичем Курчатовым. Как рассказывал сам Ефим Павлович, он тогда и малейшего представления не имел, зачем Курчатову нужен чистейший графит. Попытки получить графит необходимого качества долгое время заканчивались неудачно. В апреле 1946 г. по рекомендации И.В.Курчатова Ефима Павловича перевели из НКЦМ в ПГУ заместителем Б.Л.Ванникова. После этого Ефим Павлович вместо изготовителя графита на одном из московских заводов стал приемщиком готовой продукции. Совместными усилиями изготовителей и заказчиков удалось разработать технологию очистки графита с использованием летучих соединений хлора. Полученный графит «электронной» чистоты был использован в кладке первого уран-графитового котла Ф-1, заработавшего в конце 1946 г. в ЛИПАН’е (будущем Институте атомной энергии им. И.В.Курчатова).

Затем в 1947-1949 гг. Ефим Павлович строил комбинат № 817 (ныне ПО «Маяк» в г. Озерске Челябинской области), на котором был произведен плутоний для первой атомной бомбы СССР.

За непосредственное участие в разработке первого образца ядерного оружия в 1949 г. Ефим Павлович был удостоен звания Героя Социалистического Труда.

В 1949 году его вновь назначают заместителем начальника ПГУ. В этой должности он работал до июля 1953 г.

В только что образованном Министерстве среднего машиностроения он становится начальником Главного управления химического оборудования. С сентября 1953 г. он заместитель министра, а с февраля 1955 по июль 1957 – первый заместитель министра среднего машиностроения.

В 1954 г. за комплекс работ в обеспечение разработки, изготовления и испытания первого термоядерного заряда Ефиму Павловичу присваивается вторично звание Героя Социалистического Труда. В июле 1957 г. его назначают Министром среднего машиностроения. По воспоминаниям Бориса Васильевича Броховича, длительное время работавшего директором ПО «Маяк» и хорошо знавшего Ефима Павловича, дело с этим назначением было так. Когда М.Г.Первухина освободили от должности министра, он приехал к Е.П.Славскому и сказал:

Ты теперь министр.

Как так?Акак же Вы?

Меня послали к маме.

Как же так назначили, а со мной не поговорили.

Через день Е.П.Славского вызвал Н.С.Хрущев и сказал, что этим назначением он через два года выполнил завещание А.П.Завенягина.

С той поры Ефим Павлович почти 30 лет был бессменным руководителем Минсредмаша. За этот период отрасль заняла одно из ведущих мест в народном хозяйстве страны, стала его могучей частью, охватывающей научный, производственный и строительный сектора деятельности государства.

Интересы и заботы Ефима Павловича были весьма широки и разносторонни: от разведки, добычи и переработки руды – до реализации передовых конструкций атомных реакторов, от строительства гражданских объектов – до разработки и испытаний новейших видов ядерного оружия. По его инициативе отрасль занималась, казалось бы, несвойственной ей работой: производством химических удобрений, добычей золота, строительством и обустройством крупных объектов (аэропорты, шахты пусковых установок РВСН и т.п.). Он широко использовал мощнейший потенциал своего министерства. Ефим Павлович еще в начале 80-х годов прошлого столетия с гордостью говорил: «<…> мы и сейчас еще полувоенная организация. У меня одних строителей 200 тысяч человек: и адмиралы у меня, и генералы, и кто хочешь… Я сто процентов получаю материальных ресурсов, которые мне планируют на каждый год». Соответствующей была и отдача отрасли. А когда в пятидесятых годах в СССР были гонения на генетиков, Минсредмаш по предложению И.В.Курчатова и при активной поддержке Е.П.Славского построил здание на территории Института атомной энергии и создал условия для их работы.

Ефим Павлович так вспоминал об этом: «Построили помещения и генетиков вырастили втайне от Хрущева. Только несколько лет тому назад отдали их из института атомной энергии в Академию наук – целый институт молекулярной генетики!»

В 1962 году Ефим Павлович был в третий раз удостоен звания Героя Социалистического Труда за разработку и испытание самой мощной в мире термоядерной бомбы, которую за рубежом с подачи Н.С.Хрущева прозвали «кузькиной матерью».

Этим испытанием была продемонстрирована возможность наращивания энергии единичного ядерного боеприпаса до гигантских значений. Вскоре был подписан Московский договор (1963 г.) о запрете испытаний в трех средах (в воздухе, под водой и в космосе), а затем (1974 г.) и договор об ограничении мощности испытательных взрывов величиной 150 кг.

Всем комплексом научных, социальных, военно-технических и международных вопросов деятельности министерства все эти тридцать лет (с 1957 по 1986 гг.) неустанно занимался Ефим Павлович. При нём широко развернулось строительство атомных электростанций, атомных подводных лодок и атомных ледоколов, была разработана и реализована программа мирного опытно-промышленного использования ядерно-взрывных технологий, постоянно поддерживался военный ядерный паритет с США.
Его труд по достоинству оценен государством: тремя из десяти орденов Ленина он был награжден еще за работу на предприятиях Наркомцветмета, остальные ордена он получил за работу в Минсредмаше; он лауреат Ленинской и трех Государственных премий СССР, награжден другими орденами и медалями СССР и ГДР.

Ёмкую и яркую характеристику дал Ефиму Павловичу Андрей Дмитриевич Сахаров. «Человек он, несомненно, больших способностей и работоспособности, решительный и смелый, достаточно вдумчивый, умный и стремящийся составить себе чёткое мнение по любому предмету, в то же время упрямый, часто нетерпимый к чужому мнению; человек, который может быть и мягким, вежливым и весьма грубым. По политическим и нравственным установкам прагматик, искренне увлечённый тем делом, во главе которого он поставлен – и военными его аспектами и разнообразными мирными применениями, глубоко любящий технику, машины, строительство…».

А работавший под руководством Е.П.Славского более 25 лет начальник 5 ГУ МСМ Георгий Александрович Цирков в статье, посвящённой 100-летию со дня рождения Ефима Павловича, написал: «Первая встреча с Ефимом Павловичем Славским оставила у меня необычайное впечатление. Я почувствовал, что он излучает какую-то энергию, которая передаётся собеседнику, заряжая его на совершение важных и полезных для Родины дел. С первых минут знакомства было очевидно, что это крупный инженер, руководитель с ясным аналитическим умом, не боящийся принять ответственные решения».

В год 65-летия отрасли важно отметить, что Ефим Павлович Славский руководил ею почти столько же лет, сколько довелось её возглавлять другим вместе взятым десяти министрам! И в этот период, определённая часть которого историками квалифицируется как время застоя, отрасль бурно развивалась, движимая такими увлечёнными людьми, каким был Е.П.Славский. Несмотря на свой приличный возраст (в 1986 г. ему было 88 лет), он оставался активным деятельным руководителем, постоянно заботившимся об устойчивом развитии и авторитете отрасли.

Но в апреле 1986 г. на Чернобыльской АЭС произошла страшная трагедия, последствия которой мир переживает до сих пор. В те годы все АЭС СССР находились в ведении Министерства энергетики и электрификации. Однако разработчиком проектов и строителем всех атомных станций было Министерство среднего машиностроения. Поэтому основная доля ответственности за произошедшее легла на создателей реактора и его систем управления и защиты, а также и на руководство Министерства. Поэтому в ноябре 1986 г. Ефим Павлович был отправлен в отставку. Скончался 28 ноября 1991 г., похоронен на Новодевичьем кладбище.

РЯБЕВ Л.Д.
Через 8 дней после отставки Е.П.Славского Министром среднего машиностроения СССР был назначен Лев Дмитриевич Рябев, проработавший к этому времени в отрасли с небольшими перерывами более 20 лет.

В 1957 г. после окончания МИФИ по специальности «Проектирование и эксплуатация физических приборов и установок» он был направлен в КБ-11 (ныне РФЯЦ-ВНИИЭФ, г. Саров), где прошел путь от инженера до директора этого крупнейшего ядерного центра страны.

Преддипломную практику Лев Дмитриевич проходил в газодинамическом отделении (сектор 3) ВНИИЭФ. В 1958 г. он успешно защитил диплом инженера по теме, связанной с вопросами исследования чувствительности мощных взрывчатых веществ к слабым ударным волнам. Активность, проявленная Львом Дмитриевичем в общественных делах, постепенно провела его по иерархической лестнице от секретаря парторганизации сектора до второго секретаря горкома партии. С 1967 по 1969 год он работал заместителем главного инженера института. Затем его назначили заведующим отделом оборонной промышленности Горьковского обкома партии.

Работа в этой должности позволила Льву Дмитриевичу приобрести широчайшие знания и опыт в области руководства оборонными программами. В 1972 году его назначают первым заместителем директора ВНИИЭФ.

В марте 1974 г., после того, как Борис Глебович Музруков попросил освободить его от обязанностей директора ВНИИЭФ по состоянию здоровья, его преемником на этом посту стал Л.Д.Рябев.

1974-1978 гг. были самыми напряженными годами подземных испытаний новых ядерных зарядов, разрабатываемых обоими ядерными центрами (ВНИИЭФ и ВНИИТФ). Темп подземных испытаний стал сравнимым с сессиями воздушных испытаний начала 60-х годов. Доля ВНИИЭФ в этих испытаниях превышала 50%. В успехах этого периода роль директора была весьма значительной. Глубокая заинтересованность в делах института вместе с доступностью и простотой общения с научными, инженерно-техническими работниками и рабочими снискали Льву Дмитриевичу заслуженный авторитет и уважение. В подтверждение этих слов сошлёмся на воспоминания о периоде работы Льва Дмитриевича директором ВНИИЭФ.

Бывший директор завода ВНИИЭФ Сергей Михайлович Бабадей так характеризует Л.Д.Рябева: «…Меня всегда поражало соответствие Л.Д.Рябева занимаемой должности. Полная компетентность в многообразии задач, логичность, своевременность и обоснованность принимаемых решений могли служить образцом для руководителя любого ранга». Бывший начальник отдела газодинамического отделения Рюрик Фёдорович Трунин отмечает, что при Л.Д.Рябеве «…заметно оживилась научная жизнь в институте,… на многих мероприятиях стали видеть директора. …Попасть на приём к директору стало так же легко, как и к научному руководителю».

Многие сотрудники института сожалели о его переводе в 1978 г. в аппарат ЦК КПСС, в оборонном отделе которого Л.Д.Рябев проработал до 1984 года. В этом же году он был назначен заместителем министра, в июле 1986 г. – первым заместителем министра, а 29 ноября 1986 г. стал министром среднего машиностроения. В этот период Лев Дмитриевич непосредственно участвовал в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС.

Под его руководством в отрасли совершенствовалось и развивалось программно-целевое планирование, осуществлялись структурные изменения в управлении, интенсифицировалась конверсия производств. Не прошло и трех лет, как Льва Дмитриевича вновь отвлекают от отрасли затем, чтобы назначить руководителем всего топливно-энергетического комплекса (ТЭК) страны. В 1989 году он становится заместителем председателя Совета Министров СССР и председателем Бюро по ТЭК.

…Грянул август 1991 года, 19 августа был образован ГКЧП. В эти драматичные дни Лев Дмитриевич занял взвешенную умеренную позицию. В частности, он призывал к действиям в строгом соответствии с Конституцией и другими законами, к упразднению ГКЧП и отмене чрезвычайного положения, к широкому обсуждению проекта нового Союзного Договора. Однако кабинет Министров СССР почти в полном составе был отправлен в отставку и к работе в качестве советника вновь созданного Министерства по атомной энергии Лев Дмитриевич Рябев приступил в марте 1992 г.
В следующем 1993 году он был назначен первым заместителем Министра Российской Федерации по атомной энергии и в этой должности отвечал за работу ядерно-оружейных департаментов и некоторых структур управления атомной энергетикой.

В 2002 году Лев Дмитриевич по истечении срока государственной службы стал советником министра – заместителем директора РФЯЦ-ВНИИЭФ и продолжает трудиться, передавая богатый опыт новому руководству отрасли. С ним по-прежнему очень приятно встречаться и советоваться, всегда можно получить исчерпывающую информацию по проблемам и принимавшимся решениям в отношении ядерно-оружейного и ядерно-энергетического комплексов страны, по международным аспектам нашей деятельности. Под особым вниманием Льва Дмитриевича находятся вопросы научно-технического сотрудничества предприятий ядерного оружейного комплекса России с ядерными лабораториями ядерных держав, а также работа международного научно-технического центра. Наряду с основной работой Лев Дмитриевич много времени уделяет публикациям документов о становлении и развитии отрасли, организации и проведению торжественных мероприятий, посвященных выдающимся ученым, организаторам и важнейшим событиям. Его активности и заинтересованности в нынешних делах Госкорпорации «Росатом» стоит только позавидовать! Его труд отмечен высокими государственными наградами. Он кавалер ордена Ленина, двух орденов «Знак Почета», лауреат Государственных премий СССР и РФ и премии Правительства Российской Федерации.

КОНОВАЛОВ В.Ф.
В июле 1989 г. министром атомной энергетики и промышленности СССР был назначен Виталий Федорович Коновалов. Этому предшествовал ряд организационных перестроек в отрасли. После Чернобыльской аварии в июне 1986 г. из Министерства энергетики и электрификации СССР было выделено Министерство атомной энергетики, в задачу которого входило руководство и строительство АЭС. Последующий трехлетний опыт работы показал нецелесообразность наличия в одном ведомстве разработчиков реакторов и изготовителей активных зон, а в другом – строителей АЭС и эксплуатирующего персонала. В июне 1989 г. постановлением правительства на базе Минсредмаша и Министерства атомной энергетики было образовано объединенное Министерство атомной энергетики и промышленности СССР (МАЭП). Через двадцать дней после этого Виталий Федорович Коновалов вступил в права министра.

В отрасль Виталий Федорович пришел сразу после окончания физико-технического факультета Уральского политехнического института в 1956 г., когда он по назначению прибыл на Ульбинский металлургический завод в г. Усть-Каменогорск (Казахстан). Здесь ему довелось заниматься производством урана и тантала. За восемь лет он прошел путь от мастера-дублера до начальника крупного цеха. В 1975 году его назначают директором Чепецкого механического завода в г. Глазове (Удмуртия). Через четыре года (в 1979 г.) он становится директором Машиностроительного завода в г. Электросталь, где он проработал более шести лет. При нем на заводе были созданы и успешно работают до сих пор автоматизированные линии производства тепловыделяющих элементов (ТВЭЛ) для топливных сборок (ТВС) атомных реакторов. Проведены техническое перевооружение и реконструкция цехов, введены в эксплуатацию жилые дома и объекты соцкультбыта.

В марте 1986 г., за месяц до Чернобыльской аварии, Виталия Федоровича переводят на работу в центральный аппарат Минсредмаша и назначают начальником 3-го Главного управления, курирующего изготовление ТВЭЛ и ТВС для всех судовых ядерно-энергетических установок, исследовательских реакторов и реакторов АЭС, а также технологических циркониевых каналов и других деталей и узлов активных зон реакторов. Через два года (в 1988 г.) Виталия Федоровича назначают заместителем министра, а в июле 1989 г. он возглавил МАЭП.

Шел четвертый год перестройки экономики и управления государства. Решениями высшего государственного и партийного руководства на отрасль возлагались новые задачи конверсии научных разработок и производства. Уровень финансирования резко сократился. Следовало искать новые пути и источники поддержания и развития отрасли. В этой сложной обстановке на переломном моменте истории при распаде СССР и преобразовании государственного устройства России Виталий Федорович продолжал управлять сложнейшим механизмом отрасли и предпринимать попытки ее консолидации в масштабах возникшего Содружества независимых государств.

В частности, в 1991 году Виталий Фёдорович предложил и отстаивал на многочисленных заседаниях коллегии МАЭП организацию единого для стран СНГ научно-производственного комплекса по атомной энергии. Фактически им предлагалось сохранить «государство Минсредмаш» в Содружестве Независимых Государств, образовавшихся после распада СССР. При этом сохранялись бы все налаженные за предыдущие 45 лет кооперационные связи, обеспечивалась бы преемственность кадров и технологий. Формами такого объединения могли бы быть консорциумы или межгосударственные акционерные общества. Однако при рассмотрении этих предложений политика превалировала перед экономикой и, как явствует из современного состояния дел, многие из бывших советских республик имеют и развивают свои атомно-энергетические комплексы на базе доставшихся им от бывшего СССР предприятий и организаций.

За успехи в труде Виталий Федорович награжден четырьмя орденами СССР и РФ, он лауреат Государственной премии СССР и общественной премии имени Петра Великого.

После освобождения от должности Министра атомной энергетики и промышленности СССР (ноябрь 1991 г.) в период 1992 – 1996 гг. В.Ф.Коновалов работал первым заместителем Министра Российской Федерации по атомной энергии, президентом ОАО «ТВЭЛ» (1996 – 2000 гг.), первым вице-президентом, а затем советником в ОАО «ТВЭЛ» (после 2002 года)

МИХАЙЛОВ В.Н.

С ноября 1991 по март 1992 года отрасль работала в переходном режиме. Обязанности Министра исполнял первый заместитель Министра Борис Васильевич Никипелов. Ликвидационную комиссию по прекращению деятельности Министерства атомной энергетики и промышленности СССР возглавлял заместитель Министра В.А.Сидоренко. В этот период прошла целая серия заседаний Коллегии Министерства, на которых горячо обсуждались предложения о перестройке работы отрасли в связи с новыми политическими решениями и изменениями в государственном устройстве страны.

10 января 1992 года Президент России Б.Н.Ельцин посетил Нижний Новгород и провел там совещание областного руководства и руководителей ведущих предприятий региона. От ВНИИЭФ на совещании присутствовали первый заместитель научного руководителя академик Ю.А.Трутнев и главный инженер – первый заместитель директора Ю.А.Туманов.

На вопрос о судьбе ядерного центра Б.Н.Ельцин ответил, что тревожащие российских ядерщиков вопросы запланировано вскоре рассмотреть на специальном совещании в Москве. Спустя 11 дней — 21 января Президент провел такое совещание в Кремле. На нем были рассмотрены три основных вопроса:

— проблемы ядерного оружия в современных условиях;
— безопасность ядерной энергетики;
— о создании государственного органа управления отраслью.

Через неделю после этого совещания был подписан Указ Президента Российской Федерации (№ 61 от 29.01.92) следующего содержания: «…Учитывая роль ядерных вооружений и атомной энергетики в обеспечении оборонного и энергетического потенциала Российской Федерации, необходимость преемственности выполнения международных обязательств и гарантий в области ядерного оружия, атомной энергетики и ядерных технологий, а также принимая во внимание ядерную, радиационную и потенциальную общетехническую опасность предприятий и организаций ядерного комплекса Российской Федерации, и в целях обеспечения их устойчивого функционирования постановляю: 1. Образовать Министерство Российской Федерации по атомной энергии…».

Этому Министерству теперь принадлежало около 80 процентов предприятий бывшего Минсредмаша СССР, 9 АЭС с 28 энергоблоками; число работающих составляло почти 1 миллион человек.

22 февраля Президент Б.Н.Ельцин посетил ВНИИЭФ и там же подписал Указ о назначении В.Н.Михайлова Министром Российской Федерации по атомной энергии. В начале марта 1992 года Виктор Никитович приступил к исполнению обязанностей Министра. На его долю выпали трудные годы становления и развития нового, перестраиваемого исполнительного органа государственной власти – Минатома России.

В.Н.Михайлову и его соратникам пришлось возрождать нарушенные производственно-экономические связи, создавать замещающие производства, вживаться в новые условия внутренней и внешней экономической деятельности.

Виктор Никитович родился 12 февраля 1934 года. После окончания МИФИ с 1958 по 1969 годы работал в теоретическом отделении ВНИИЭФ. С 1970 по 1988 годы – главный конструктор, затем директор и научный руководитель НИИ импульсной техники в Москве. С 1988 по 1992 годы – заместитель Министра атомной энергетики и промышленности СССР, с марта 1992 по март 1998 года – Министр Российской Федерации по атомной энергии, член Совета Безопасности Российской Федерации, научный руководитель ВНИИЭФ (с 1992 года), действительный член Российской Академии наук (с 1997 года), кавалер высших орденов СССР и России, лауреат Ленинской и Государственных премий и Премии Андрея Первозванного.

С Виктором Никитовичем я познакомился более 45 лет тому назад. Он тогда приехал во ВНИИТФ для работы в составе «тротиловой комиссии». Мне довелось участвовать в заседаниях в качестве «ответчика» за экспериментальные результаты, полученные в испытаниях сдаваемого заказчику изделия. А эта процедура не могла обойтись без заключения комиссии о величине тротилового эквивалента соответствующего испытательного взрыва.

Уже тогда Виктор Никитович произвел на меня впечатление по-военному четкого и обязательного человека, любящего свое дело и знающего себе цену. Высокий, статный, симпатичный, располагающий к откровенности мужчина. Лишнего не говорит, речь емкая, можно сказать скупая на слова, но богата по содержанию. Не терпит неточностей в разговоре, очень внимательно выслушивает и иногда подправляет собеседника или задает уточняющие вопросы. Обладает прекрасной памятью на суть вопросов, событий, проблем и на многочисленные цифровые данные. Во всем предпочитает определенность, четкость и при возникающих сомнениях обязательно перепроверяет, правильно ли его понял собеседник. Замечания высказывает прямо в лицо.

Виктор Никитович очень уважительно относится к работающим с ним людям. Знает, помнит и уважает испытателей, которые вместе с ним, а чаще под его началом, участвовали в ядерных испытаниях на Новой Земле, Семипалатинском полигоне и на Невадском полигоне США.

Истинный патриот России. И это не громкие слова. О трепетном отношении Виктора Никитовича к Отчизне, конечно, можно прочесть в его автобиографической повести «Я ястреб». Но лично я эту его великолепную человеческую черту открыл для себя задолго до выхода этой книги.
Виктора Никитовича характеризует заинтересованный, научный, по государственному ответственный подход к подготовке и проведению испытаний и физических измерений параметров ядерных зарядов, сбалансированное соотношение требовательности к группам измерений с объективной оценкой результатов и личного вклада сотрудников. И на отечественных полигонах и в Неваде мне доводилось слышать от него прочувственные слова в адрес испытателей: «Это богатыри земли русской»!

Виктор Никитович гордится разработчиками уникальных приборов и специалистами, применявшими эти приборы при ядерных испытаниях. Особенно он отмечал положительные качества регистраторов, и самой постановки измерений, которые реализовались во время проведения совместного (СССР-США) эксперимента по контролю за мощностью подземных испытаний ядерного оружия (СЭК) в 1988 году. Тогда произошло прямое непосредственное сравнение наших и американских методик измерений, а также, схем, детекторов, регистраторов, измерительных комплексов и, в конечном итоге знаний, опыта и умения специалистов. Мы ни в чем не уступали американцам, а по некоторым параметрам оказались впереди.

Еще при подготовке СЭК Виктор Никитович неоднократно подчеркивал, что к специалистам США мы должны относиться с уважением, но не заискивать. Нам самим есть, чем гордиться! И это воодушевляло нас. Вообще, СЭК — это эпохальное событие в отношении советских (российских) и американских ядерщиков.

Даже за какие-нибудь несколько месяцев до этого эксперимента никто и представить себе не мог, что специалисты-разработчики ядерного оружия смогут побывать на испытательных полигонах друг друга и принять участие в подготовке и проведении испытаний каждой из сторон. Виктор Никитович участвовал в ознакомительных визитах на Семипалатинском и Невадском полигонах, а затем был руководителем советской группы специалистов при проведении эксперимента. Он внимательно изучал планирование и приемы проведения американских испытаний и делал обоснованные выводы о том, что наш опыт в трудных условиях полигонов СССР гораздо богаче и насыщенней. Конечно, горно-геологические условия, приборное хозяйство, климат и быт испытателей на Невадском полигоне лучше наших.

Но конечный результат налицо: при общем количестве испытаний меньшем на ~ 30% по сравнению с испытаниями США, в СССР был достигнут и сохранен ядерный паритет, на долгие десятилетия обеспечивающий политику ядерного сдерживания.

Нельзя не отметить особую роль Виктора Никитовича, которую он сыграл в становлении Минатома России и сохранении традиций Минсредмаша. После того, как в конце декабря 1991 года официально прекратил свое существование СССР, перестали существовать все союзные министерства. Только нескольким из них удалось преобразоваться в министерства Российской Федерации. В их числе, благодаря усилиям истинных патриотов отрасли, оказалось бывшее МАЭП, на базе которого было образовано Министерство Российской Федерации по атомной энергии. А уже менее чем через месяц, 22 февраля Президент Б.Н.Ельцин подписал Указ о назначении Виктора Никитовича первым руководителем этого министерства.

На долю В.Н.Михайлова выпали трудные годы становления и развития Минатома (1992-1998 гг.), когда в экономике России происходили революционные перемены принципов и методов хозяйствования с одновременной политической и социальной перестройкой общества. Уже в 1993 году, благодаря усилиям руководства Минатома, было заключено межправительственное российско-американское соглашение по проекту «ВОУ-НОУ», предусматривающее преобразование высвобождающегося из демонтируемого ядерного оружия высокообогащенного урана (ВОУ) в низкообогащенный (НОУ) и продажу его в США. Соглашение получило неофициальное название «Мегатонны ядерных бомб в мегаватты атомных станций» и было причислено к контрактам века. Финансовые средства, полученные при реализации контракта, сыграли и продолжают играть большую роль в поддержании экономики России и, особенно, ее атомной отрасли.

В 1994 году состоялся российско-американский саммит по ядерной безопасности, итоговые документы которого, подписанные Б.Н.Ельциным и Б.Клинтоном, на многие годы вперед определили отношения России и США в области ядерного оружия и атомной энергетики. В 1994-96 гг. в развитие этих основополагающих документов были заключены соглашения по учету и контролю делящихся материалов, обмену информацией по безопасности и сохранности ядерных боеприпасов, строительству хранилища делящихся материалов и ряду других инициатив по сотрудничеству между Минатомом России и Министерством энергетики США. В эти же годы началась работа Международного научно-технического центра по выполнению проектов невоенного назначения специалистами предприятий Минатома, высвобождающимися от оборонных программ.

Также активно развивалось сотрудничество со многими зарубежными странами – Францией, Китаем, Индией и другими – в области конверсии военных программ и развития атомной энергетики. Во всех этих начинаниях и в реализации соглашений ведущая роль принадлежит Виктору Никитовичу Михайлову.

В течение первых шести лет деятельности Минатома России им были заложены основы сохранения и развития одной из ведущих отраслей промышленности и науки России.

Каждый человек на земле – личность, но незаурядных среди них не так уж и много. К ним, безусловно, относится Виктор Никитович. Вот его трудовой путь: теоретик ВНИИЭФ, главный конструктор, директор, научный руководитель НИИИТ, заместитель Министра и затем Министр по атомной энергии, научный руководитель Всероссийского НИИ экспериментальной физики (ВНИИЭФ), председатель нескольких НТС Министерства, академик РАН. С 1999 г. он занимается очень важной научно-исследовательской работой, являясь директором Института стратегической стабильности (ИСС).

АДАМОВ Е.О.

С Евгением Олеговичем довелось познакомиться более чем за год до того, как он стал министром по атомной энергии. Однажды, в 1997 году руководитель департамента ядерного топливного цикла С.В.Малышев попросил принять директора НИКИЭТ Е.О.Адамова для обсуждения перспектив тритиевого производства. Конечно, я дал согласие на встречу.

…И вот ко мне в кабинет входит стройный, резкий в движениях, с пронзительным взглядом внимательных глаз человек. Последовало краткое сухое рукопожатие, и я предложил собеседнику присесть. Евгений Олегович начал не с вопроса о том, сколько в будущем понадобится трития для воспроизводства и поддержания отечественного ядерного арсенала, а, наоборот, с утверждения, что этот материал, несомненно, понадобится и не в малых количествах. А где его взять? Многие из реакторов, работавших на оборонные цели, закрываются, а остающиеся скоро выработают свой срок. Нужен новый, современный реактор двойного назначения, на котором можно будет производить различные радиопрепараты для медицины, а, при необходимости, — нарабатывать тритий для оборонных целей.

— Вот в этой связи следовало бы подключить Ваш департамент к разработке технического задания на проектирование такого реактора и, соответственно, частично финансировать проектирование и, возможно, сооружение этой установки.

В ответ я сказал Евгению Олеговичу, что нынешние наши потребности в обсуждаемом изотопе водорода значительно меньше прежних. Перспективы производства боеприпасов ограничиваются договорами СНВ-1 и СНВ-2. Последний из них проходил тогда стадию подготовки к ратификации. Общая тенденция ядерного разоружения сохраняется. Кроме того, на предприятиях 4-го и 5-го главков научились очищать и использовать для повторного применения ранее произведенный тритий. Поэтому, пока мы не видим необходимости в многомиллионных тратах на проектирование и сооружение нового реактора. Кстати, реакторная технология наработки трития не единственная. Есть еще и ускорительная. Какую выбирать? Это вопрос, в том числе и для НТС Министерства.

В общем, разговор окончился тем, что немедленно положительный ответ на поставленный вопрос наш департамент дать не может. Необходимы дальнейшие обсуждения на всех уровнях: от предприятий до НТС и руководства Минатома. На том и распрощались.

А через год, находясь вместе с Львом Дмитриевичем Рябевым в Вашингтоне на девятой сессии комиссии Гор — Черномырдин (1998 г.), узнаю, что В.Н.Михайлов подал в отставку, а новым министром по атомной энергии назначен Евгений Олегович Адамов.

Вскоре в министерстве начались перемены.

Довольно быстро сменились несколько заместителей министра и руководителей департаментов. Одновременно было переработано положение о министерстве с реорганизацией некоторых служб и переименованием департаментов. Не все руководители были назначены на свои прежние посты.
По настоянию нового министра была срочно спроектирована и возведена пристройка к зданию министерства. Сейчас в ней размещается большой современный зал заседаний Коллегии и Ситуационно-Кризисный центр.
Одним из существенных нововведений Е.О.Адамова является баланс консолидированных ресурсов и задач. Это его предложение было предметом многих обсуждений на заседаниях Коллегии и других совещательных кворумах. Минатом России, выросший на базе Минсредмаша СССР, являет собой совокупность научно-исследовательских организаций, добывающих и перерабатывающих предприятий и высокотехнологичных производств оборонного и гражданского назначения, объединенных едиными правилами обеспечения ядерной и радиационной безопасности и действующих в едином нормативно-правовом поле. Однако рентабельность подведомственных министерству предприятий существенно различна и зависит от места каждого из них в цепочке «наука – производство – реализация». Фундаментальные научные исследования и оборонные разработки явно убыточны, добыча и первичная переработка специфических полезных ископаемых и прикладная наука малоприбыльны, а высокотехнологическая продукция и ее реализация (в том числе экспортные поставки) весьма рентабельны.

Но без первых двух составляющих не было бы и третьей. А это не нашло отражения во внутриотраслевых финансовых расчетах, да и, вообще, в ценовой политике государства. Для поддержки научных, оборонных и других малоприбыльных предприятий в министерстве уже давно были созданы различные фонды, пополняемые, в основном, за счет высокорентабельных производств.

Так вот, предложения и действия нового министра были направлены на то, чтобы сосредоточить работу отрасли на основных приоритетных направлениях и, соответственно, оптимизировать распределение финансовых ресурсов по выполняемым задачам. Баланс ресурсов и задач начал составляться с 1999 года ежегодно. С некоторыми неизбежными корректировками он составляется и выполняется до сих пор.

При Е.О.Адамове вышло постановление Правительства о передаче работ по утилизации отслуживших свой срок атомных подводных лодок от Военно-Морского флота Минатому. Потребовались максимальное напряжение сил и концентрация ресурсов, чтобы коренным образом изменить ситуацию и увеличить число утилизируемых АПЛ с единиц до десятков в год.
Много сил было затрачено Е.О.Адамовым, его ближайшими соратниками и руководителями многих предприятий на разработку и принятие поправок к закону о ввозе и переработке отработавшего ядерного топлива с зарубежных атомных электростанций. К сожалению, существенного эффекта от принятого закона пока нет. Остаются надежды на успешное и экономически выгодное использование отечественных технологий переработки отработавшего ядерного топлива в будущем.

Возвращаясь ко времени работы Евгения Олеговича министром, надо отметить, что на этом посту он был требовательным трудоголиком: спуску не давал ни себе, ни подчиненным.

На работе с восьми до двадцати трех, в субботу и воскресенье – без отдыха; заседания Коллегии перенес на нерабочее время и провел их за три года больше, чем прежде проводилось за десятилетие. Он потребовал, чтобы каждый руководитель имел мобильный телефон и был на связи круглосуточно. Практиковал внезапные проверки готовности аварийно-спасательных служб. Ввел проведение выездных балансовых комиссий с привлечением не только непосредственно управляющих департаментов, но и общеотраслевых служб и организаций.

31 марта 2000 года Евгений Олегович провел выездное заседание Коллегии Минатома в Российском Федеральном Ядерном Центре – Всероссийском НИИ технической физики имени академика Е.И.Забабахина в Снежинске с участием Президента России Владимира Владимировича Путина.

Е.О.Адамов был членом Совета Безопасности Российской Федерации и одним из ведущих участников подготовки документов по инициативе Президента России об использовании оружейного плутония в атомной энергетике, выдвинутой им на саммите тысячелетия. Евгений Олегович приложил немало усилий к достройке и запуску находившейся на многолетней консервации Ростовской АЭС. Заинтересованно и детально начал разбираться во всех работах по военной программе Минатома, и вместе со своими заместителями Л.Д.Рябевым и В.Г.Виноградовым добился шестикратного увеличения финансирования этой программы. Очень много сил затратил на подготовку и проведение совместно с Российской академией наук, Министерством обороны и Российским научным центром – Курчатовским институтом празднования 50-летия первого ядерного испытания СССР.

Для анализа, выработки и обобщения предложений по вопросам, связанным с ролью ядерного оружия в обеспечении стратегической стабильности современного мира, Е.О.Адамовым и В.Н.Михайловым в конце 1999 года был образован Институт стратегической стабильности.

Манера разговора Евгения Олеговича довольно своеобразная. Он задает вопросы собеседнику, ожидая и добиваясь нужного результата, то есть ставит такой вопрос и задает его таким образом, чтобы ответчику ничего не оставалось, кроме как произнести желаемый ответ. В выступлениях Е.О.Адамов никогда не теряет стержневой мысли, какими бы длительными и далеко уходящими от сути высказываемого ни были отступления. Евгений Олегович в любой речевой ситуации доводит свое высказывание до логического завершения. Особенно красиво ему удаются моментальные замены подлежащего на подходящие синонимы. Здесь сказывается его большой опыт преподавательской работы профессора.

За период с 1998 по 2001 годы Евгений Олегович шестью Указами Президента России назначался министром по атомной энергии, что было связано с происходившими тогда частыми сменами Правительства России. Кстати, отметим, что при этом не многим министрам удавалось сохранить за собой свои посты.

Евгений Олегович продолжает трудиться в нашей отрасли, работая научным руководителем НИКИЭТ. Он заслуженный деятель науки Российской Федерации, награжден орденом «Знак Почета».

РУМЯНЦЕВ А.Ю.

28 марта 2001 г. директор Института атомной энергии им. И.В.Курчатова, академик Александр Юрьевич Румянцев был назначен министром по атомной энергии. Для некоторых коллег это назначение было весьма неожиданным, но подавляющее большинство сотрудников министерства восприняло это как обычное явление кадровой политики и спокойно продолжало свою текущую работу.

Александр Юрьевич никаких революционных изменений не затевал, спокойно и уверенно стал входить в курс министерских дел. Его посещение федеральных ядерных центров, знакомство с делами оборонного направления запомнились мне очень выразительной оценкой роли и места фундаментальной науки в делах ядерного оружейного комплекса. Так, в конце первого, проведенного с его участием, совещания руководителей и ведущих ученых РФЯЦ-ВНИИЭФ он сказал примерно следующее: «Ваша работа являет собой ярчайший пример непосредственной связи фундаментальных теоретических исследований в ядерной физике с разработкой, производством и сдачей на вооружение самого мощного вида оружия». Эту же мысль подтвердил он и при последовавшей затем встрече с руководителями и учеными РФЯЦ-ВНИИТФ.

Вообще, Александра Юрьевича отличал, я бы сказал, академический подход к рассмотрению вопросов и решению текущих проблем. Обычными для него являлись интересные научно-технические отступления при рассмотрении организационных или других рутинных вопросов на совещаниях или заседаниях Коллегии: «холодный» термояд, генерация высокоэнергетичных нейтронов при кавитации, токомаки, нейтронно- или рентгенография, высокотемпературные газовые реакторы, «твердотельные» исследования и т.д. и т.п. При этом, замечания или вопросы всегда адресные, так как Александр Юрьевич прекрасно помнил по именам – отчествам авторов научных работ и публикаций, а со многими из них хорошо знаком еще по своей прежней работе в Курчатовском институте. Кстати сказать, в 1986 г. звания лауреата Государственной премии СССР А.Ю.Румянцев был удостоен за творческое участие в работе «Разработка физических основ и развитие новых методов исследования физики твердого тела с помощью стационарных ядерных реакторов».

Поэтому присутствие на различных научных обсуждениях с его участием было всегда интересно и познавательно.

Постепенно в Министерстве вновь произошли кадровые перестановки. Прежние изменения руководящих кадров всегда были связаны только с увольнением определенных лиц. А Александр Юрьевич применил и метод перестановок и обменов, дающий, как мне кажется, больше пользы, чем простые увольнения. Руководитель одного из департаментов стал директором крупнейшего комбината, подчиненного этому департаменту. Руководитель следующего департамента переведен на такую же должность в другой департамент. Заместитель начальника одного из управлений стал начальником другого управления. Примеры можно продолжить. Конечно, были и увольнения – это неизбежно.

Но характерно, что и при достижении и превышении предельного возраста государственной службы достойные и много сделавшие для отрасли люди не увольнялись министром, а переводились в ранг его советников и продолжали приносить пользу министерству своими знаниями и опытом работы. В этом проявилось бережное отношение А.Ю.Румянцева к заслуженным ветеранам отрасли. На очередной итоговой Коллегии Минатома в марте 2003 г., когда в её работе участвовали все четыре бывших министра: Л.Д.Рябев, В.Ф.Коновалов, В.Н.Михайлов, Е.О.Адамов, А.Ю.Румянцев сказал:

— Мне приходится бывать на заседаниях Коллегий многих министерств. Но такого ни в одном министерстве не наблюдается!

Еще одна характерная черта Александра Юрьевича связана с его званием академика. Он был членом Президиума Российской академии наук и для него не безразличны ее судьба и ее связи с прикладной наукой. Он инициировал сам и поддерживал предложения других руководителей о совместных программах научных исследований институтов РАН с отраслевыми НИИ. Так, в 2002 году он лично возглавил совместную «Минатом – РАН» материаловедческую программу при ведущей роли РФЯЦ-ВНИИТФ с участием институтов Уральского отделения и других отделений Академии наук.

В некоторых интервью Александр Юрьевич заявлял, что при нынешней должности наукой заниматься, конечно, некогда. Но, тем не менее, интерес к научным исследованиям у него сохранился там, где он считал свое участие полезным и необходимым.

На долю Александра Юрьевича выпало доведение до логического завершения эпопеи с внесением в действующее законодательство поправок по ввозу отработавшего ядерного топлива.

Вопрос взаимоотношений Минатома с общественными объединениями, критикующими атомную энергетику и, вообще, деятельность атомной отрасли, очень волновал министра. И по его инициативе было проработано предложение о создании трехсторонней экологической общественной организации для серьезной экспертизы различных проектов и анализа текущего состояния дел в радиоэкологии страны. В состав организации он предложил включить по десять представителей от Минатома, РАН и «Зеленого мира», чтобы предоставить возможность участвовать в экспертизе и анализе, как сторонникам, так и противникам развития атомной энергетики.

В этом предложении министра, как мне кажется, нашли отражение и взвешенность подхода к решению волнующих общество вопросов, и мудрость руководителя отрасли, критикуемой за потенциальную опасность.

Многие говорили о мягкости характера и поведения министра. Но, я бы сказал, что это кажущаяся мягкость. Дела шли как в поговорке, — мягко стелет, да жестко спать! Решения принимались продуманные, хорошие советы и подсказки при этом учитывались. А далее шёл спрос с ответственного руководителя. Это видно и по обсуждениям на Коллегии, и по содержанию приказов. Многие вопросы постоянно находились в зоне контроля министра. Им проводились еженедельные оперативные совещания со своими заместителями. После проведения почти каждого из них курирующие соответствующие департаменты заместители министра доводили до руководителей требования и текущие задачи, поставленные министром. И они никогда не выглядели простыми и легкими.

Особое место в 2003-2004 годах занимал контроль за ходом достройки очередного блока Калининской АЭС.

Оперативки по этому объекту были еженедельными и строго целевыми – рассматривался весь комплекс строительно-монтажных и пуско-наладочных работ. По решению министра к работам по АСУ-ТП было подключено одно из предприятий ядерного оружейного комплекса, так как традиционный исполнитель этих работ не справлялся с этой задачей.

Человеческие черты Александра Юрьевича – открытость, доступность, мудрость, общительность, доброе отношение к людям и их проблемам – снискали ему уважение коллектива министерства и, уверен, всех подведомственных организаций и предприятий. С ним приятно было иметь дело и на работе, и на отдыхе. Праздничные вечера с его участием всегда проходили весело, с блеском. Он любил и ценил народную песню и с удовольствием пел сам. На встрече Нового 2003 года оценил самодеятельных песенников словами: «С такими талантами не надо и артистов-профессионалов на вечер приглашать!».

Во второй половине 2004 г. Минатом России был преобразован в Федеральное агентство по атомной энергии, подчиняющееся, по первоначальному замыслу, Министерству промышленности и энергетики. А.Ю.Румянцеву с коллегами удалось отстоять самостоятельность Агентства и его непосредственную подчинённость председателю Правительства РФ. В следующем году руководителем ФААЭ был назначен С.В.Кириенко, а Александр Юрьевич после окончания Дипломатической Академии Министерства иностранных дел в апреле 2006 г. был назначен Чрезвычайным и Полномочным послом России в Финляндии.

КИРИЕНКО С.В.

При назначении С.В.Кириенко главой Федерального Агентства по атомной энергии (15 ноября 2005 г.) ему было 43 года. Это самый молодой руководитель отрасли.

Ближайшими задачами нового руководства ФААЭ было завершение формирования комплекса, объединяющего всю цепочку ядерно-топливного цикла в гражданском секторе («Атомэнергопром») и разработка проекта Закона о создании государственной корпорации, включающей предприятия атомного энергопромышленного и ядерного оружейного комплексов, институты фундаментальной и прикладной науки, организации ядерной и радиационной безопасности.

Менее чем за три года эти задачи были решены и уже с февраля 2008 г. С.В.Кириенко возглавил новую структуру – Государственную корпорацию по атомной энергии «Росатом».

При Сергее Владиленовиче начались существенные преобразования в атомной отрасли: обновлены программы развития атомной энергетики, налажена целенаправленная работа с профильными учебными заведениями, разработаны планы по активному выходу на мировой рынок, практически урегулирован вопрос о недискриминационном доступе российского урана в США, заключены крупные зарубежные контракты.
Моё знакомство с Сергеем Владиленовичем Кириенко состоялось в мае 1998 года, после его назначения Председателем Правительства Российской Федерации. Оно произошло во время посещения премьер-министром Российского федерального ядерного центра – ВНИИЭФ в Сарове.

Мне, как руководителю Департамента разработки и испытаний ядерных боеприпасов, в ведении которого находится РФЯЦ-ВНИИЭФ, в составе делегации Минатома, возглавляемой министром Е.О.Адамовым, довелось участвовать в подготовке и обеспечении поездки главы Правительства в этот ядерный центр.

Сергею Владиленовичу были показаны основные подразделения Центра по разработке ядерных зарядов и ядерных боеприпасов и подразделения, занимающиеся фундаментальными и прикладными физическими исследованиями. Вся предоставленная информация была воспринята им с нескрываемым интересом.

Из состоявшихся бесед особенно запомнились его рекомендации по новым подходам к финансированию и оценкам результативности научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ и конверсионной деятельности. Некоторые рекомендации воспринимались тогда с опаской и недоверием. Но как показывает нынешняя практика деятельности Госкорпорации «Росатом», многое из предлагавшегося Сергеем Владиленовичем ещё в 1998 году внедряется в жизнь.

Назначение С.В.Кириенко руководителем ФААЭ состоялось уже после моего перевода из Минатома в РФЯЦ-ВНИИТФ, и мои дальнейшие контакты с ним стали носить эпизодический характер. Хочется вспомнить об одном из существенных моментов обсуждения проблем сохранения и укрепления кадрового состава предприятий ядерного оружейного комплекса (ЯОК).

В 2006-2007 годах в ЯОК сложилась тяжелейшая ситуация с преемственностью поколений: давно работающие сотрудники достигали предпенсионного и пенсионного возраста, а приток молодёжи не просто снижался, а заменялся на её отток; привлекательность работы на оборонных предприятиях катастрофически падала.

Обеспокоенное таким положением руководство ЯОК и его ведущих предприятий вышло с предложением о разработке и реализации адресных мер поддержки учёных, специалистов и рабочих, обеспечения достойного уровня заработной платы.

После разработки многочисленных вариантов проекта нормативно-правового документа о таких мерах в ФААЭ состоялось совещание под председательством С.В.Кириенко. Участвовали заместитель руководителя ФААЭ И.М.Каменских, начальники департаментов В.В.Дроздов и А.Н.Антонов, директор ВНИИЭФ Р.И.Илькаев, заместитель директора ВНИИТФ Н.П.Волошин и другие.

В процессе обсуждения создавшегося положения возникло предложение, моментально поддержанное Сергеем Владиленовичем, об использовании субсидий из расходной части федерального бюджета для адресной финансовой поддержки работников, постоянно и непосредственно занятых выполнением государственного оборонного заказа на предприятиях ЯОК.

В 2007 году это предложение было детально проработано и с ним руководство ФААЭ вышло к Президенту Российской Федерации. По его указанию был подготовлен соответствующий раздел Закона о бюджете на 2008 и последующие годы. Начиная с 2009 года, определённая часть работников предприятий-разработчиков и предприятий-изготовителей ядерных боеприпасов стала получать ежемесячные субсидии, что существенно улучшило финансовое положение сотрудников и заметно ослабило социальную напряжённость в коллективах предприятий ЯОК.

Такой положительный результат был получен во многом благодаря принципиальным, последовательным и настойчивым действиям С.В.Кириенко.

С назначением его руководителем атомной отрасли в её деятельности начали происходить определённые изменения.

Во-первых, на руководящие должности среднего и высшего уровня стали назначаться молодые зарекомендовавшие себя в других отраслях специалисты.

Во-вторых, взят курс на модернизацию форм, средств и методов управления отраслью и предприятиями.
В-третьих, наблюдаются изменения в отношении к научным аспектам деятельности отрасли. Большее внимание уделяется прикладным исследованиям. Часть научных организаций, занимающихся фундаментальными проблемами ядерной физики, передаются в ведение научных центров, не являющихся структурными подразделениями Госкорпорации «Росатом».

Вместе с тем, отрасль воспринимает на себя ответственность (и наращивает свою структуру) по выполнению функций, прямо связанных с обеспечением радиационной и ядерной безопасности. Так, ещё при министре Е.О.Адамове Минатом стал отвечать за утилизацию АПЛ, а при Генеральном директоре Госкорпорации «Росатом» С.В.Кириенко в отрасль вошёл «Атомфлот».

Эти меры модернизации концентрируют усилия на выполнение главных задач с более эффективным использованием кооперации и применением опыта других отечественных и зарубежных научных и производственных организаций и фирм. На этом пути остаётся только пожелать Сергею Владиленовичу и его команде успехов в деле укрепления и наращивания возможностей всей нашей атомной отрасли.

Выбор редакции

Должностная инструкция инженера по охране труда, должностные обязанности инженера по охране труда, образец должностной инструкции инженера по охране труда Что должен знать и

Должность человека, обеспечивающего охрану труда и отслеживающего соблюдение техники безопасности – крайне важна на предприятии. Этот...

Как увеличить средний чек в магазине продуктов Как увеличить средний чек в продуктовом

В продажах. Средний чек можно рассчитать, поделив товарооборот на количество чеков. Естественно чем выше средний чек, тем лучше для...

Понятие и оценка качества управленческих решений Принятие решений руководством предприятия

Страница 7 Разработка мероприятий начинается с доведения информации по качеству до соответствующих подРазделений, которые анализируют ее,...

Источники финансовых ресурсов предприятия

Финансовые ресурсы предприятия – это денежные доходы и поступления, находящиеся в распоряжении субъекта хозяйствования и предназначенные...

Четыре доказательства, что Марк Цукерберг — не живой человек (и опровержение от него самого) Цукерберг рептилия

Уже довольно долгое время основатель Facebook Марк Цукерберг старается вести себя, как нормальный человек, но люди со всего мира...

Приказано поторопиться: Деньги малому бизнесу придут быстрее

С 1 мая срок оплаты всех госконтрактов составляет 30 дней. При этом контракты, заключенные с субъектами малого предпринимательства и...

Как написать письмо губернатору

Вам понадобится ПК, если нет ПК – ручка с синими чернилами, конверт с маркой, упорство. Оптимально – получить бланк письма в приемной или...

Составление ассортиментной матрицы

Ленивый маркетинг – это не только изучение потребителя и организация процесса пассивных продаж. Одним из ключевых моментов эффективных...

Проект ПАК ТА: сверхзвуковой самолет для переброски войск (5 фото) Военно-транспортная авиация: современное состояние

Объединенная авиастроительная корпорация (ОАК) сообщила, что ведет с Министерством обороны РФ переговоры о создании перспективного...

Новое